Любовные детективные истории
Шрифт:
Может, ну его, этот конверт? Вернусь в гостиницу, посплю, завтра получу адрес Софьи Николаевны и поеду к ней. Точно! Хватит с меня загадок, мистических мест и прочих тайн Петербурга.
Я сунула конверт в карман и решительно зашагала к метро, но, подойдя ко входу на «Адмиралтейскую», вдруг передумала и все-таки распечатала.
«Последний пункт – улица Гражданская, дом исполнения желаний, ровно в полдень».
Одна строка. И ни номера дома, никаких опознавательных знаков – ничего. Бери,
Я на всякий случай еще раз набрала номер Олега, как делала за эти два дня практически каждые два часа, но абонент по-прежнему был недоступен. А завтра – четырнадцатое февраля, и вокруг все поголовно будут влюблены, счастливы и в сердечках… И только я совершенно одна в чужом городе, с пачкой странных загадок в руке.
Мне даже ужинать расхотелось, хотя я весь день пробегала на голодный желудок.
Я вернулась в гостиницу, поговорила с администратором и выяснила у нее точный адрес этого дома исполнения желаний.
– Это так романтично – побывать там в День святого Валентина, – улыбнулась девушка.
– Романтично, когда ты там с любимым человеком. А не в тот момент, когда даже не знаешь, куда он делся.
– О… – разочарованно протянула она. – Надо же… А мне на секунду показалось, что вам романтический сюрприз приготовили…
– Увы, – вздохнула я и пошла к себе.
В глубине души у меня, конечно, теплилась надежда на то, что завтра я приближусь к разгадке исчезновения Олега, но смущала дважды упомянутая разными людьми девушка, передававшая конверты. Не вышло бы так, что это окажется, например, его жена – а что, вполне… Мою подругу муж бросил, прислав сообщение о том, что уже год параллельно живет с другой женщиной и хочет остаться именно с ней. Юлька впала в депрессию, а этот козел спокойно выкладывал фотографии с новой женой и ее дочкой, подписывая их «Моя любимая семья».
Нет, Олег не мог так со мной поступить, не мог! Он для этого слишком честный.
Ночь я провела бессонную и вовсе не в постели, как мечтала. Возможно, причиной этому послужило то, что, уже лежа в кровати, я вдруг подумала – а ведь гостиница расположена в обычном жилом доме старой постройки, очевидно, еще дореволюционной. И ведь в этих квартирах, теперь переделанных в гостиничные номера, раньше жили люди. Жили и… умирали. В блокаду.
Возможно, именно в этой комнате, именно на том месте, где сейчас стоит кровать, на которой я лежу, тоже кто-то умер.
Ничего на свете я не боялась так, как мертвецов, и эта мысль буквально пружиной выкинула меня из теплой постели.
Я отодвинула темную портьеру на окне, села на широкий низкий подоконник и уставилась на улицу. На мокрый асфальт тихо ложился белый снежок – большими мягкими хлопьями. Соседние крыши уже были засыпаны, и теперь дома напоминали пряничные домики, которые мы в детстве со Светкой пекли к Новому году.
Эта тихая красота должна
«Лизка, тебе уже не пятнадцать, – уговаривала я себя, прижавшись лбом к холодному стеклу. – Ты не ребенок, который ночью боится ногу из-под одеяла высунуть, чтобы монстр не ухватил. Ну, какие мертвецы, что за глупости еще? Здесь после войны наверняка много людей жило. Они были тут счастливы, любили, рожали детей. У них все было хорошо. И вообще – это очень счастливый дом, здесь все и у всех складывалось удачно».
Но эти самоуговоры не особенно помогли, и рассвет я в буквальном смысле встретила, глядя в окно.
Пришлось прибегнуть к единственному способу мгновенно стать бодрой – принять холодный душ. Не скажу, что здорово взбодрилась, но хотя бы в сон клонить перестало. Осталось только выпить кофе и отправляться на поиски дома исполнения желаний.
Интересно только, сможет ли этот дом исполнить мое желание увидеть Олега и прояснить наконец, что же произошло.
Погода испортилась. Снег, выпавший ночью, успел превратиться в жидкую кашу под ногами, хмурое серое небо давило, настроение мгновенно сделалось поганым.
Куда я бреду под этим низким небом, в этом чужом городе, да еще и в день всех влюбленных?
В кармане завибрировал мобильный, и мое сердце бешено заколотилось – а вдруг это Олег?
Но это был не он. Звонила женщина из адресного стола.
Я наскоро нырнула в какую-то подворотню и вынула из рюкзака записную книжку. Кое-как накорябав замерзшей рукой адрес, я поблагодарила сотрудницу и убрала телефон в карман.
Не знаю, совпадение ли это, но улица, на которой проживала Софья Николаевна, называлась Гражданской.
Усмотрев в этом добрый знак, я немного воспряла духом и отправилась к метро. Ехать мне нужно было до «Сенной площади», я нашла уголок в вагоне, присела и постаралась не уснуть. До полудня у меня еще было время, можно попытать счастья и зайти к Софье Николаевне. Конечно, странновато будет выглядеть – незнакомая женщина на пороге, спрашивающая о табакерке и молодом человеке из другого города, но вдруг мне повезет?
Дом, где жила Софья Николаевна, я нашла быстро, что меня тоже порадовало после вчерашних блужданий в поисках нужных адресов.
Я поднялась по лестнице на третий этаж и позвонила в дверь. От волнения во рту стало сухо, а сердце билось все сильнее. Дверь распахнулась, и я увидела молодую девушку в спортивном костюме и смешных тапочках-единорогах.
– Добрый день, – изучающе оглядев меня с ног до головы, произнесла она. – Могу чем-то помочь?
– Д-да, – заикаясь, проговорила я. – Здесь живет Софья Николаевна?
– Ба, к тебе пришли! – крикнула девушка в глубину квартиры. – Проходите, я сейчас ей помогу.