Любовный компромисс
Шрифт:
Райдера не нужно было долго упрашивать, он уже и так весь горел, сжигаемый нетерпением. Никогда еще ему не доводилось испытывать столь яростного желания. Он с силой вошел в Эмили, и она с наслаждением сдались на милость победителя. Тишину тускло освещенной комнаты пронзили восторженные крики. Прошло еще некоторое время, прежде чем любовники возвратились с небес на землю и их удовлетворенные тела перестали трепетать.
Наконец Клауд разжал объятия, однако по-прежнему оставался сверху, положив голову на грудь Эмили.
— Крошка моя, если бы ты почаще забывала про свою
— Это верно, — пробормотала Эмили. От усталости у нее слипались глаза, и потому она послала к черту внутренний голос, нашептывающий ей о том, что не следовало бы делать сейчас подобное признание.
Глава 5
— Здесь у меня женщин нет, — предусмотрительно заявил Клауд, как только они въехали в очередной форт, находившийся на их пути.
— Ты уверен?
Однако, оглядевшись, Эмили туг же заметила, что к ним уже спешит какая-то пышнотелая брюнетка.
— Клауд, дорогой!
Едва прибывшие успели спешиться, как женщина бросилась Клауд у на шею. Эмили почувствовала уже знакомый укол ревности. Тем не менее она не подала виду, что ей это неприятно, и улыбнулась Джеймсу, который, помогая ей слезть с лошади, лишь возвел глаза к небу. Однако ревность Эмили немного уменьшилась, когда она заметила, что Клауд поспешно высвободился из объятий незнакомки и, быстро сняв с седла Торнтона, прикрылся им как шитом.
— Это твой? — изумленно воскликнула женщина, тыча в мальчугана пальцем.
Одной этой фразы оказалось достаточно, чтобы Эмили возненавидела эту крикливую особу. Да как она только смеет оскорблять такого милого малыша! Ее так и подмывало выцарапать мерзавке глаза, но она сдержалась.
— Это Торнтон, Памела, — холодно проговорил Клауд. — А что ты здесь делаешь?
— Отцу дали новое назначение. — Женщина продолжала с отвращением смотреть на Торнтона. — Я так боялась, что ты никогда не узнаешь, где я теперь живу, и надо же — такая удача.
— Смотря для кого.
— Он мог бы быть с ней и повежливее, — прошептала Эмили Джеймсу.
— Пожалуй. Ну что, будем распрягать лошадей?
Кивнув, Эмили принялась помогать Джеймсу. Покончив с этим, она огляделась, решая, чем бы еще заняться. Когда еще Клауд сумеет отвязаться от своей старой знакомой, которая, если судить по выражению ее лица, с каждой секундой становилась все агрессивнее. Впрочем, Клауд, похоже, вовсе не испытывал большого удовольствия от общения с ней. Когда Памела наконец отстала от него, Эмили могла лишь надеяться, что в дурном настроении он будет пребывать не слишком долго.
Так оно и случилось. Едва Клауд вступил в оживленную беседу с человеком весьма сомнительного вила, настроение у нею резко улучшилось. Тот предложил им переночевать в своей хижине, и хотя Эмили вежливо поблагодарила его за доброту, про себя она подумала, что жилище этого джентльмена наверняка такое же замызганное, как и он сам. Каково же было ее изумление, когда, войдя в дом, состоявший из двух маленьких комнат, они обнаружили, что они достаточно уютны и прямо-таки сияют чистотой. Как оказалось, за порядком в доме следила жена
— Ты уверен, что мы не доставим им слишком много неудобств? — спросила Эмили у Клауда, ставя дорожный чемодан на огромную кровать.
— Совершенно уверен. Джек со своей благоверной все равно собирались навестить ее родственников.
— Навестить индейцев? А они их не убьют? Индейцы наверняка понимают, что белый человек может донести о местонахождении их племени войскам.
— Не бойся, не убьют. — Клауд чмокнул Эмили в щеку и направился к двери. — Это мирное племя. Ничего другого им и не остается — несколько лет назад две трети племени умерло от оспы. Извини, сейчас я должен идти к майору, но постараюсь долго не задерживаться. Пошли, Джеймс.
— Вернешься обратно, постучись, прежде чем входить, — бросила вслед Эмили. — Я собираюсь принять ванну.
Клауд ухмыльнулся:
— Когда будешь тереть спину, тебе может потребоваться помощь.
— Как-нибудь сама справлюсь. Кроме того, тебя ждет майор.
— Ладно. Тогда я возьму с собой и Торнтона.
— Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.
Когда Эмили погрузилась наконец и горячую воду, она едва не застонала от удовольствия. Казалось, сто лет прошло с тех пор, как она мылась по-настоящему. Она немного понежилась в воде, а потом принялась усердно смывать с себя пот. Клауд мог вернуться в любую минуту, и тогда уж ей будет не до мытья.
Когда Эмили вылезла из ванны и стала вытираться, послышался стук в дверь. Испуганно вскрикнув, она поспешно завернулась в полотенце и, открыв дверь, опрометью бросилась в спальню. Слава Богу, это оказался Клауд, и конечно же, он тут же решительно последовал за ней. Эмили повернулась к нему липом, намереваясь высказать ему все, что о нем думает, по слова замерли у нее на губах. У Клауда был такой вид, словно случилось что-то непоправимое. Он был весь словно натянутая струна. Эмили содрогнулась от ужаса. — Эмили… — прошептал Клауд. Она была такая чистенькая, милая и желанная.
— Что-то не так? — Голос Эмили звучал хрипло, хотя она понимала, что никакой вины за ней нет.
— Не так? — Клауд рассмеялся невеселым смехом. Эмили смотрела на него во все глаза, — Это слишком мягко сказано.
— Клауд…
— Пожалуйста, помолчи. Пока помолчи.
Прежде чем Эмили еще раз успела спросить его, что случилось, Клауд схватил се в охапку, швырнул на кровать и, с силой войдя в нее, принялся молча и исступленно удовлетворять свою страсть. Эмили отвечала ему не менее пылко, однако, придя в себя и продолжая сжимать в своих объятиях трепещущее тело Клауда, она внезапно почувствовала, что ей больно и обидно. Вроде бы нее было как всегда: такой же яростный взрыв страсти, такое же сладостное ее утоление, и в то же время Эмили понимала, что ее просто использовали, бесцеремонно и грубо. Клауд не только не сказал ей ни единого нежного слова, поласкал ее с таким расчетом, чтобы побыстрее возбудить и побыстрее самому удовлетворить свое желание. Еще никогда Эмили не чувствовала себя настолько униженной. Что ж, сделка есть сделка… И все равно она не могла с этим смириться.