Любовный поединок

Торнтон Элизабет

Беспокойство снова овладело им. Он вскочил с кровати и направился к большому дубовому платяному шкафу, достал костюм для верховой езды и начал одеваться.

Это был один из его обычных выездов, и Саладин, чалый жеребец, сам находил дорогу, не нуждаясь в том, чтобы его направляли. Достигнув холма, с которого открывался вид на деревушку Челси, Джулиан спешился. С одной стороны виднелись вытащенные на глинистый берег лодки и прибрежные заросли платанов и буков. С другой чернели развалины замка Керкландов. Здесь родилась его мать, здесь его родители встретились и полюбили друг друга.

Джулиан вскочил в седло,

легким галопом спустился с холма, перевел лошадь на шаг и приблизился к развалинам. Сады одичали и разрослись, а сам замок, некогда пышный и величавый, служил теперь жилищем для окрестных ворон. При его появлении они разом поднялись в воздух, злобно каркая, а потом опустились на ветви дубов, аллеей тянувшихся к замку.

Именно здесь все и началось — с той самой ночи, когда леди Гарриет бежала с учителем своего младшего брата. Однако рассказ, услышанный Джулианом от родителей, далеко не исчерпывал собой всех обстоятельств той давней истории. Они скрыли от него, что в ту ночь лорд Хьюго и его друг, сэр Роберт Уорд, оба якобиты, скрывавшиеся в замке от преследования, были выданы властям, и правительственные войска осадили замок. Лорд Хьюго был застрелен в схватке. Старого графа взяли под стражу, его ждал Тауэр. И только сэру Роберту удалось скрыться. Напоследок солдаты факелами подожгли замок, и он сгорел до самого основания.

Только за последний год Джулиан смог свести воедино разрозненные обрывки этой истории. Только в этом году он узнал, что сэр Роберт Уорд и был тем самым безымянным, безликим чудовищем, которое преследовало его отца в отместку за события той ночи. Существовало якобы некое свидетельство, письмо, автором которого и, следовательно, предателем был Уильям Ренни, и когда сэр Роберт Уорд после амнистии, объявленной якобитам, вернулся в Англию, он отдал все силы, чтобы скомпрометировать Уильяма Ренни и погубить его.

Джулиан ни минуты не сомневался, что его отца оклеветали и предателем он не был. Он слишком хорошо знал своего отца. Родители научили его заповедям, по которым он строил свою жизнь. Возможно, Джулиан не всегда мог жить в соответствии с этими заповедями, но он знал, что его родители следовали им свято. И Уильям Ренни никогда не совершил бы подобной подлости.

Сэр Роберт Уорд решил, что имеет право судить и выносить приговоры: Уильяма Ренни он приговорил к лишениям, позору и гибели. И одер жал победу. Но не полную. Ренни оставил наследника, сына, который должен отомстить за все несчастья, обрушившиеся на их семью.

Серена Уорд оказалась неожиданным препятствием на пути мщения, которого Рэйнор не мог предвидеть заранее.

Глава 5

Джеймс, граф Керкланд, покачал головой.

— Шансы сэра Роберта Уорда п-получить п-помилование весьма невысоки из-за той роли, к-которую он сыграл в Мятеже, — медленно, слегка заикаясь, произнес он.

Джулиан надеялся услышать от него другое. Тем не менее он воспринял слова лорда Керкланда с уважением, которого тот заслуживал. Сама должность заместителя министра государственной безопасности обязывала его знать все. Усердие, с которым он собирал сведения, было у всех на устах, как и шпионские сети, которыми он оплел Англию и Шотландию. У Керкланда были все основания для осторожности. Если поднимется следующий якобитский

мятеж, он первым будет призван к ответу.

Они сидели в библиотеке игорного дома Джулиана, комнате, решенной в строгом стиле, в бежевых и коричневых тонах; ни одного зеркала или отделанного позолотой кресла. В комнате были небрежно расставлены крепкие дубовые столы и стулья с прямыми спинками. Это была самая тихая комната в доме, где джентльмены могли развлечься чтением «Дейли Курант» и других газет или, подобно его светлости и Джулиану, спокойно побеседовать. В библиотеке было еще несколько человек, но никто не посмел бы вмешаться в их разговор без приглашения, и сами они ожидали от окружающих такой же щепетильности.

— Другим помилование было даровано, — возразил Джулиан. — Отчего же не сэру Роберту?

— Потому, — объяснил граф, — что с-сэр Роберт д-дважды за свою жизнь изменил К-короне. Подобная п-позиция делает его п-предателем вдвойне. Он не учится на с-своих ошибках. Он никогда не сдастся, но всегда б-будет плести заговоры.

Поразмыслив, Джулиан заметил:

— Но Джереми Уорд никогда не поддерживал якобитов, не так ли?

— Нет. Джереми похож на меня. Какого бы мнения мы ни придерживались относительно Дома Ганноверов, Стюарты лишь ввергли бы страну в хаос. Старый черт лучше нового: вы, надеюсь, меня понимаете.

Джулиан от души расхохотался.

— Странно слышать такие слова из уст министра Его Величества.

Лорд Керкланд смутился.

— М-мне дороги мир и с-стабильность, вот и все, что я хотел с-сказать.

— Да, и подобно большинству англичан, вам безразлично, что на английском троне сидит пустозвон и кривляка.

— Абсолютно. — Лорд Керкланд подозвал официанта. — Принесите нам, пожалуйста, бутылку мадеры.

Из всех клиентов Джулиана лорд Керкланд пользовался особым почтением у официантов: не только потому, что давал щедрые чаевые, но и благодаря своей неизменной вежливости. Не прошло и нескольких минут, как на столе оказалась бутылка мадеры и два бокала.

Пока лорд Керкланд наливал вино, Джулиан смотрел на него и размышлял об истоках их дружбы. Граф свел знакомство с ним вскоре после открытия игорного дома. Его светлость дал ему понять со свойственной ему застенчивостью, что почти убежден в их родственной связи. Возможно, Джулиан его родственник по линии Эгремонтов? Внешнее сходство Джулиана и лорда Хьюго было необычайным. Из этого замечания Джулиан заключил, что граф и лорд Хьюго были совершенно не похожи, ибо у него самого не было сграфом ни одной черты сходства. Керкланд имел худое, аскетическое лицо, а почти пуританское презрение к пышным одеждам делало его похожим на монаха.

Дальний родственник по линии Эгремонтов? Джулиан отвечал уклончиво, ничем себя не выдав. И все же его светлость был убежден, что Джулиан был внебрачным сыном его брата Хьюго. Граф искренне хотел в это верить, его уверенность была тем более трогательна, что он хотел видеть в Джулиане продолжение своего брата. Что же до леди Гарриет, о ней никогда не упоминалось. Джулиан не мог заставить себя произнести ее имя, боясь не сдержать свои эмоции при упоминании дорогого имени.

Рэйнор сморгнул уже готовую скатиться слезу и принял из рук его светлости бокал мадеры. Прежде чем заговорить, пришлось откашляться.