Людас

Тихоненко Игорь

Гетьман Шульга в этот вечер лег рано спать. Только почему-то долго сон не шел к нему. Он ворочался с боку на бок, и не мог понять, что его беспокоит.

“Ну, ничего,- подумал Иван Шульга,- завтра выступаем с Голованем на Киев. В степи весь смуток, как рукой снимет. Полевой ветер - лучший лекарь от тоски”.

С этими мыслями Гетьман закрыл глаза и стал уже засыпать, вдруг, его кто-то позвал. Женский голос сказал:

– Иван, пошли со мной. Я покажу, что на свете делается, пока ты спишь.

Шульга открыл глаза и увидел свою жену. Она стояла посредине

комнаты, такая же молодая и красивая, какой он её запомнил. Белое платье плотно облегало её строй­ную фигуру, а на голове был венок из полевых цветов. Девушка поманила Гетьмана рукой, и он пошел за ней. Они шли рядом по широкому бескрайнему полю. Запах луго­вых трав пьянил голову.

“Ничего не может быть лучше нашей украинской степи,- подумал Шульга,- нет у природы красивей уголка. Вот бы хорошо было, если бы и Рай так же выглядел, как наше поле”.

Жена дотронулась до плеча Шульги и, показывая рукой вверх, сказала:

– Смотри и все запоминай.

В голубом небе кружил сокол, то поднимался вверх, то камнем падал к земле. Вдруг появилась стая ворон. Они набросились на сокола, и завязалась отчаянная битва. Со­кол рвал ворон когтями, и наносил удары мощным клювом. Но нападавших на него было очень много. Из-за этого смелая птица тоже пропускала удары черных разбойников. Через некоторое время остатки вороньей стаи разлетелись, так и не убив сокола. Израненный храбрец опустился на землю. Он был весь в крови, но живой. Сокол раскинул крылья и закрыл глаза. В это время из норы вылезла огромная серая крыса. Увидев сокола, она подкралась к нему сзади и набросилась на раненую птицу. Вцепившись в шею соколу, крыса стала его душить. Из последних сил храбрец вонзил когти в глаза серому разбойнику, но крыса не разжала желтые зубы. Они вместе упа­ли замертво.

Шульга взглянул на жену. Она сказала:

– Будь осторожнее, это сон о тебе. Больше я сказать не могу.

39. Тревожная весть.

Полковника Голованя разбудили среди ночи.

– Пан полковник, Вас там два казака спрашивают,- виноватым голосом говорил караульный, толкая Игната в плечо.- Я говорил им, чтобы до утра подождали, но один из них сказал, что это срочно, что Вам угрожает опасность.

Головань постепенно приходил в себя, но сон все еще держал его в своих объятьях.

– Что за срочность такая?- спросил полковник, протирая глаза ладонью,- кто они такие?

– Они не из наших, это точно,- докладывал часовой.- Я их никогда не видел.

Головань встал, потянулся и сказал:

– Хорошо, пусть войдут. И принеси воды умыться.

Казак вышел. Через мгновение полог шатра отодвинулся в сторону и в палатку вошли два человека. Полковник пристально посмотрел на них. Молодой казак был ему че­м-то знакомый. Только Игнат никак не мог вспомнить, где он его видел. Вдруг, Голованя, как громом ударило, необычайно зеленые глаза были только у одного человека на свете. Он подошел к молодому хлопцу и снял с него шапку. Даже при слабом освещении Игнат сразу узнал Ингу. Он даже

онемел от удивления.

– Ну, я вижу, что пан полковник меня узнал,- язвительно сказала девушка.- Наконец-то. А что с твоим лицом?

Игнат коснулся шрама на правой щеке, который только начал заживать и спокойно ответил:

– Это один бравый польский полковник постарался, ерунда, уже почти не болит.

– Ничего себе ерунда, ты же мог без глаза остаться,- взволнованно проговорила Инга.

– Что там без глаза? Если бы мой дядя не бросил мне свою саблю, я бы без головы остался. За мою жизнь, он свою отдал. Вот так.

Панна Кульбас молча, смотрела на Игната. Явно объяснение Игната не успокоило девушку.

В это время караульный занес в шатер ведро с водой. Полковник тут же вылил его себе на голову. Потом произнес:

– Брр,- и заговорил.- Ну, чудеса. Ты как здесь оказалась? Это же очень опасно. И почему ты в мужской одежде? А где твои роскошные волосы?

Инга присела на кровать, посмотрела на Голованя и произнесла:

– Мог бы, и поздороваться перед тем, как задавать столько вопросов. Слава Богу, что мы успели с паном Прищепой. Познакомься, это церковный староста из Вишневого - Федор Прищепа. Мой ангел - хранитель.

– Добрый вечер, то есть доброй ночи, тьфу ты, я совсем запутался,- говорил Головань.- Здравствуйте, пан староста. А куда вы должны были успеть? Что-то я не понял.

– Значит, на первые вопросы можно уже не отвечать, коль скоро ты начал задавать новые,- уточнила Инга.- Так вот, мы спешили предупредить тебя об одном человеке. Он очень опасный. Я это вместе со знахарем Цимбалюком в реке видели.

– И ты из-за этого ехала через всю Украину, чтобы предупредить меня, подвергая себя смертельной опасности?- польщенный спросил Головань.

Прищепа, молча, наблюдал и слушал. Он никак не мог понять, что происходит. Почему они разговаривают в таком панибратском тоне? И почему говорят друг другу - ты? Но задавать вопросы не стал, рассудив, что и так уже достаточно их задано за столь короткий отрезок времени.

– Я хотела помочь тебе,- смущенно ответила панна Кульбас.- Мы сначала поехали на Запорожье, а нам по дороге сказали, что все войско направляется к западной границе. Мы поспешили сюда. А в Пряжине нам объяснили, что в трех верстах от города стоит полк. А атаман у них молодой полковник. Еврей, которого мы расспрашива­ли, даже имя твое назвал, только не совсем верно - Игнат Голова.

– А, что же это за опасный человек? Я его знаю? И чем же он опасен?- поинтересовался полковник.

– Любишь ты задавать сразу по нескольку вопросов,- недовольно проговорила Инга.- А человек этот - сотник Яворной.

– Сотник Яворной?- переспросил Головань.- И чем же он может быть опасен?

– Дело в том, что сотник - ведьмак,- сказала панна Кульбас,- и он хочет тебя убить.

Полковник задумался. Казалось, что он решает сложную задачу. Головань смотрел на свечу широко раскрытыми глазами и шевелил губами, как будто что-то говорил. Но звука при этом не было.