Люди без совести

Белецкий Родион Андреевич

СЛЕПОК

Боже, извини, я совсем не крепок:Твоего лица говорящий слепок.Шаг один вперед, и назад два шага.Чтоб любить Тебя, мне нужна отвага.Боже мой, прости, я совсем не стоек:опираюсь я на систему стоек.На подпорках я из гнилого древа,и, того гляди, завалюсь налево.

ЗЛОДЕЙ

Разбирает архив перед смертью злодей: здесь веселые письма убитых людей, на открытках Ильинский хохочет, виды Сочи. У него была форма и был пистолет. Было много злодею отпущено лет. Много сил для командного крика, а поди-ка… Как Поддубный силен, как Баталов красив. Все прошло. Вот старик разбирает архив. Пальцы трогают клей на конверте. Дело к смерти.

ТРОИЦА

Вера в Христаменьше фигового листа,слабее голоса в дальней комнате.– «Во словесех твоих»… дальше напомните?– Сорри, я не напомню, нет.Вера с обеда. Сейчас обед.Бог его знает, когда откроется.– С праздником.– Праздник?– Сегодня Троица.

РОДИНА

Родина – пыль на стыках, стояние долгое на перегонах, короткие юбки на чиках, (а чики – в погонах). Холод – плохо, жара – плохо, дохнут люди от скуки. Возлюби ближнего, только не лоха, и ходи, широко расставив руки. Наша Родина – это кастрюля с кипятком и скачущей крышкой. Наша Родина – это пуля с олимпийским веселым мишкой. Правду ищешь с миноискателем, находишь пивные банки. – Мама, мама, я стану писателем, на полигоне описывать танки! Любовь в двух случаях из пяти, и всех постоянно жалко. Счастье возможно, но на пути карцер и коммуналка. Калашников бравый построил чертей, поздравил их с Новым Годом. Больше не будет нелепых смертей, а будут пряники с медом.

НАБОЖНЫЙ ЧЕРНОРАБОЧИЙ

Набожный чернорабочий,маясь в чужой стране,светлой московской ночьюдань отдавал жене.Образ супруги милойкрепко зажал в руке.Вспомнил, она ходилаголая, но в платке.Не баловство, не похоть,строго: туда-сюда.Только б с тоски не сдохнуть,после эрзац-труда.Утром в пять тридцать вскочит,битва

за кипяток,после до поздней ночибудет кидать песок.Стыдно и сладко дяде.родина далека.Как часовой в наряде,ходит его рука.

РУССКАЯ ЖЕНА

Однажды русская жена сидела в Дублине одна с бутылкой виски. Что за дурацкая страна; в двенадцать не найти вина, всё по-английски! Ирландский муж сбежал под душ, потом – к сеструхе скорее ноги унести. Он знал, что может огрести: жена не в духе. Конец привычным тормозам, и после виски был бальзам с душком аниса. Никто не знает, а она не просто русская жена, она – актриса. Ведь это правда: был успех, она на курсе лучше всех, звезда прогонов! Её улыбкой одарил и комплименты говорил Жендос Миронов. Сглупила. По ее вине остался в сумрачной стране любимый Леха. Горит на кухне русский газ, и слезы капают из глаз, и очень плохо. Увы, бальзама больше нет. встречает розовый рассвет веселый Дублин. Погас на кухне русский газ… О чем тут говорить сейчас? Талант загублен.

ЭЛЕГИЯ

Я ожидаю скромной ласки от дамы в желтой водолазке. И на щеках пунцовой краски имею искренний мазок. А в Центре вечер так обилен, разносторонен, рокабиллен, под звуки дальних сексапилен попробуем еще разок поверить в то, что мира нету, что много грязи, мало свету, что к пожелтевшему скелету еще «кудрявые» спешат. Что между нами все закрыто, что на земле лежит корыто, что Маргарита – это Рита, что Алабама – это штат. Попробуй все же затаиться, пока язык еще дымится, пока не видит заграница, пока по берегу реки, друг другу громко возражая, на сапоги плевки сажая, распоряжаясь и мужая, проходят в рифму рыбаки.

БЕЗ ЛЮБВИ

Гложет, гложет, гложет, гложет,помогите, кто чем может.гложет, с ночи до утра.Утром – черная дыра,

Конец ознакомительного фрагмента.