Люди будущего
Шрифт:
Одинцов театрально развёл руками.
– Думаю, на сегодня хватит споров, господа учёные, – вмешался капитан. – Завтра жду всех присутствующих на пристани возле подлодки. И чтобы все личные вещи помещались в рюкзак. Места внутри не так много. Это вам не «Акула» длиной сто семьдесят метров… Хотя моя «Ярина» фору любой другой подлодке даст. На такие глубины ни «Акула», ни даже «Комсомолец» погрузиться не способны. А ещё в корпусе «Ярины» есть иллюминаторы. Ну какая другая подлодка может этим похвастаться?
***
Вторая
Одинцов покончил с обедом, элегантно вытер уголок рта платочком, который достал из кармана, и вышел.
– Он был твоим любовником, Лик? – неожиданно спросил капитан.
Анжелика округлила глаза от бестактного вопроса. Да как можно спрашивать такое у девушки?! Но на лице Геннадия Петровича застыло сочувствие, и Лика ответила:
– Да.
– Ты хоть совершеннолетней была?
Лика покосилась на Серого, который шастал по коридору туда-сюда. Не хотелось, чтобы «пара гусей» обсуждала её личную жизнь.
– Он не слышит, – успокоил Геннадий Петрович.
– Зачем вы спрашиваете? – поинтересовалась Лика.
– Хочу составить своё мнение о руководителе миссии.
– И что вы пока о нём думаете?
– Думаю, он скорее шоумен, чем учёный. Если он погонит «Ярину» на третий круг без смены траектории, я всё ему выскажу. Представляю, что у тебя в глубине души творится.
Лика нервно зажала пальцами свою бровь.
– Я поговорю с ним. Нужно уходить на глубину. Тем более «Ярина» на такое способна… И я была совершеннолетней. Роман не так ужасен, как вы думаете.
Лика прошла по узкому коридору, с трудом разминувшись с Сергеем.
– Что вы тут ходите взад-вперёд уже целую вечность? – спросила она с ноткой раздражения.
– Схожу с ума от замкнутого пространства. Хочешь сойти с ума вместе со мной? – огрызнулся фээсбэшник, ударив кулаком о металлическую переборку.
– Мне есть с кем сходить с ума, – съязвила Лика.
Сергей присвистнул.
– А вообще-то не похоже, что у тебя имеется парень. Кажется, ты якшаешься только с теми, у кого жабры.
Лика сжала кулаки. Ничто не обижает сильнее, чем правда.
– Дуй уже к себе, – выкрикнул Арлтан из своей каюты. – Хватит клеиться к биологичке.
– К кому хочу, к тому и клеюсь. Нечего за мной следить своими узкими глазёнками, – окрысился Сергей.
– Да, моя мать калмычка. И что? Низко называть меня узкоглазым.
Лика, пока они препирались, тихонько удалилась. Ну точно: один серый, другой белый!
Девушка подошла к каюте Одинцова
– Я должна была постучаться, прости… простите, – залепетала Лика.
Роман жестом пригласил её войти.
– Эта экспедиция – полная лажа! – сказал он, глядя в сторону. – Мы никогда не найдём чёртова кита-переростка. Если через неделю не будет результата, я сворачиваю поиски.
– Время переходить к плану Б. Нужно искать на дне. «Ярина» способна погружаться до двух тысяч метров. Мы сможем обследовать всё морское дно внутри квадрата, который мы наметили для поиска.
Лике безумно хотелось коснуться своего бывшего преподавателя кончиками пальцев. Вот он перед ней: такой же задумчивый, немного грустный и всё ещё женатый, несмотря на заверения, поросшие мхом, о том, что вот-вот разведётся.
Одинцов подскочил с кровати и спешным шагом направился в центральную рубку.
– Геннадий Петрович, идём на глубину. Пора поискать монстра на дне.
***
Тридцать шестой день миссии закончился. Лика «нырнула» в сон, как только её голова коснулась подушки. Ей снился Одинцов. Боже, как будто в жизни его недостаточно. Роман тихо шептал ей, что тихоходки – замечательная тема для исследования, а потом перебирал пальцами прядки её густых тёмных волос.
– Ром, расскажи мне что-нибудь вдохновляющее, – услышала во сне собственный голос Лика.
– Большой фрегат может пересечь весь Тихий океан без посадки.
Лика хмыкнула.
– Это ерунда. Нашёл, чем удивить. Шестьдесят дней. Чёрный стриж может не садиться на поверхность десять месяцев.
– С тобой невозможно вести диалог, заучка.
– А с тобой…
Лика оказалась совсем одна под толщей воды. Одинцова рядом не было. Только тысячи кубометров холодного моря. Свет практически не проникал на такую экстремальную глубину. Никого рядом. И не только сейчас. А постоянно. Ни на её дни рождения, ни на другие праздники.
Даже когда они с Романом были вместе, Лика каждый вечер оставалась совсем одна, ведь Одинцов спешил к жене – «психичке, которую уже не мог выносить». И всё же ровно в семь он начинал спешно собираться. Лика никак не могла понять в то время, зачем быть с женщиной, которую не любишь. Только сейчас, с высоты своих лет, стало ясно: раз не бросал, значит, не хотел бросать.
А семья? Мать Лики умерла два года назад. С отцом Лика не общалась с самого детства. У него давно была другая жизнь и другая дочь (по всей видимости более любимая). А что касается друзей: чем больше Лика увлекалась своей работой, тем меньше школьные и университетские подруги хотели поддерживать с ней отношения. В мире, населённом миллиардами людей, Лике не с кем было поделиться радостями и горестями.