Люди до
Шрифт:
К тому моменту, как в тарелочке не осталось ни одного печенья, к нам в комнату выходит Лён. Тим внимательно рассматривает его. Потом встает и подает ему свою руку. Лён, тоже обсматривает Тима, пред тем как подать ему руку, потом протягивает и довольно уверенно пожимает руку Тима.
– Это Лён, это Тим. Теперь вы лично знакомы.
– Обращаюсь я к Лёну, давая ему понять, что это тот человек, про которого я ему рассказала.
– Я уже в курсе произошедшего. Спасибо, за то, что спас Лин. Я твой должник. Но теперь, нам нужно решить, как мы будем действовать. Ты с нами, или против нас?
– Прямо в лицо, спрашивает Тим у Лёна.
– Не за что, это моя сестра, - отвечает ему Лён, а я снова кривлюсь от того, что обо мне говорят без моего участия, -
– Продолжает он.
– Я уже объяснял Лин, что это моя ошибка, которую я постараюсь исправить.
– Уверенно отвечает Лён, гладя на Тима, ища в нем поддержки и понимания.
Тим, как я уже замечала, готов тут же принять его помощь. Я тоже соглашаюсь, ради Тима. Если это хоть как-то сможет нам помочь, а не навредить, я только «За».
Мы все рассаживаемся в комнатке. Кто на диванчик, кто на пол. Тим, сидит рядом со мной, обнимая меня за плечи. Лён и Су, сидят на против нас, на полу. Лён не спускает глаз с Тима. Наверное, тоже заметил его усталый вид, или смотрит, чтобы потом подробнее описать службе безопасности.
– Я предлагаю начать действовать немедленно. По моим расчетам, охрана Нового города, уже должна была вытащить из убежища все, и теперь отправилась или обратно в Новый город, или на наши поиски.
– Начинает Лён.
– Я надеюсь, что они получили то, что искали, уж очень они были довольны, когда нашли потайную комнату. А теперь, они должны доставить это в город, перед тем, как их заметят хозяева убежища.
– Логично. Но тогда им придется вернуться без вас и объясняться перед вашим отцом.
– Замечает Тим.
– Они имеют право на такую ошибку?
– Спрашивает он у Лёна.
– Во главе нашего похода, был член правления отвечающий за безопасность. Он имеет весомое слово в правлении, и думаю, найдет, как оправдать свои действия.
– Отвечает Лён.
– Но я уверен, что поисковой отряд, долго не заставит себя ждать, так как городу еще нужна Лин, и ее информация.
– Уточняет Лён, обращая тяжелый взгляд уставших глаз сначала на меня, а потом, чуть дольше, на Тима.
Он заметил, как Тим волнуется за меня и пытается играть на его чувствах. Чего он хочет добиться?
– Ты прав. Нам предстоит защитить и то и другое.
– Говорит Тим, Лёну.
Я немного упустила нить разговора и теперь не могу понять, что именно они обсуждают. Кого и от чего они собрались защищать, когда нужно принять более решительные действия.
– Стойте, - вмешиваюсь я, - если вы обо мне, то защищать меня не нужно, нам надо добраться до убежища и выяснить, что им так понравилось в этой комнате, что они оставили меня без охраны и все силы пустили на то, чтобы вычистить там все.
Тим вздыхает, видимо я правильно догадалась о чем они пытались договориться между собой. Но Тим, прекрасно понимает, что ни ему, ни Лёну, не удастся запереть меня где-то, пока они будут разгребать мои ошибки. Уж я то найду способ выбраться и лучше от этого никому не будет. Тим и это понимает, поэтому бросает вести тайные переговоры с Лёном и начинает обсуждать мое предложение.
– Да, это любопытно, что ты думаешь, они там могли обнаружить?
– Спрашивает Тим у Лёна, как у более осведомленного в планах и нуждах Нового города, человека.
– Я уже задумывался, но мне в голову приходит только то, что они обнаружили там провизию, которую отдавали похитителям на обмен, за девушек.
Тим вопросительно смотрит на меня и я вспоминаю, что так и не рассказала ему о переговорах с правлением, была слишком занята обсуждением чувств.
– Да, - поясняю я Тиму, - и мы не первые девушки, которых похитители обменивают у Нового города. Они уверены, что это Основной город так ведет с ними войну, пытаясь их сначала выпотрошить, а потом взять себе под крыло, как не способный к самостоятельности город, а заодно занять территорию, где будет намного лучше и комфортнее «Совету пяти» вести свое правление.
– Я рассказываю и сама понимаю, как все это серьезно и еще я думаю, что Новый город не намерен все это проглотить
– Это же война!
Все, смотрят в мою сторону, и понимают, к чему я веду. Тоже понемногу приходя к этому выводу.
– Тогда я знаю, что нашли в убежище, так необходимое, для осуществления своих планов Новому городу.
– Говорит Лён и делает паузу, чтобы мы смогли прочувствовать то, что он скажет. Но я уже знаю это и произношу беззвучно, только раскрывая рот.
А Лён озвучивает.
– Оружие!
Глава 16.
Если мы мыслим в правильном направлении и наши рассуждения верны, то это означает что-то страшное!
Но, так ли это страшно для меня, как есть на самом деле? Для меня страшно было - потерять Тима, увидеть в его глазах призрение и ненависть ко мне. Но, вот он рядом, любит и обнимает меня. И я, счастлива. А что для меня значит Коммуна? Просто место, дорогое, как память. Дом, где живет Тим, сказка для Су, которая оказалась реальностью, обитель, где я залечивала свои раны. Место, где я повстречала Тима. Лишь это. Вся моя жизнь - это Основной город. Места, где я любила бывать, моя школа и библиотека, любимый учитель, местные жители, мама. Так ли для меня страшна война? Как слово - несомненно. Это, то слово, которым пугали меня с детства дома, в школе и на улицах родного города. А война - как действие? Как символ освобождения от лжи и коварства? Будет ли хуже, тем обманутым гражданам и служащим Основного города, если их перестанут травить лекарствами и дадут глоток свежего воздуха, возможность любить и создавать семьи, свободу выбора собственной судьбы? Я бы хотела этого для себя, я это получила, но хватит ли мне этого на всю оставшуюся жизнь? Буду ли я вспоминать всех тех людей, что остались не у дел? Как я буду спать, зная, что день изо дня из города на пустынную местность выгоняют хоть одну девочку, не подошедшую под воспроизводство, из-за паршивой экологии, которую выбрал «Совет пяти» для жизни. Которая, с каждым днем становится все хуже?
Я выбираю борьбу. Пусть мой выбор спонтанен, но я уверена, что он правилен. Война - ради освобождения, как лозунг моего пути.
Я не заметила, как провалилась в сон. В отличие от совершающихся событий, сон был мягок и безмятежен. Я шла по ромашковому полю и ветер гладил меня по голове. А капли росы, с сорванных мной цветов, целовали мои губы. Я не думала о войне или мире. Я отдыхала от мыслей душой и телом, перед тяжелым, нависшим надо мной бременем.
Когда я открыла глаза, вокруг никого не было. Я лежала на диванчике Су, укрытая пледом, а в окно лился яркий, дневной солнечный свет. Я подскочила, как укушенная. Нет! Со мной не могли так поступить, они не могли бросить меня здесь и уйти. Я на себе ощутила то, как плохо поступила с Су, оставив ее здесь, сбежав с Тимом на поиски похитителей, ночью. А Су, прождала нас весь день, когда Вероника сообщила ей о нашем побеге - разочаровалась в верности подруги. По крайней мере, так бы поступила я. Но я, действовала так, ради нее, не думают ли они теперь так же, для моей пользы заперев в этом домике. Может я буду для них обузой, с моей то ногой и везением. В комнате, соседней с той, в которой мы сидели вместе, кроме кровати и большого шкафа, не было ничего. А кухня, просматривалась с того места, где я спала и тоже была пуста. Я беру из холодильного шкафа кастрюлю с чем-то вроде каши с ломтиками мяса, ложку и стала есть, прямо из нее, не присаживаясь на стул, нервно разгуливая взад-вперед по маленькому домику. Нога уже почти меня не беспокоит, но все же нужно потуже перевязать бинты, если я смогу выбраться от сюда, хотя бы из открытого окна. Когда, примерно половины содержимого кастрюли - не стало, дверь отварилась, и в дом вошли все трое. Они смотрели на меня с кастрюлей и ложкой в руках, немного удивленно. Тим, подошел ко мне и поцеловал, в едва сомкнутые от набитого рта, губы.