Люди и боги
Шрифт:
— Лекарь, — спросил Джоакин, — каково ее состояние?
— Миледи крайне истощена, но в остальном ее здоровье не вызывает нареканий.
— Но она молчит, как полено! — вмешался лорд Мартин.
— Видимо, не имеет желания говорить.
— Она же должна просить воды, еды, еще чего-нибудь! Я хочу, чтобы она просила!
— Попросит, когда почувствует потребность. Милорд, позвольте мне уйти к раненым. Некоторым из них гораздо хуже, чем ее милости.
Мартин треснул лекаря по затылку.
— Эй, какая
Лекарь послушно склонил голову:
— Жизнь чертовой суки находится вне опасности. Позвольте мне удалиться.
Вместо ответа Мартин поднял кувшин над головой Ионы.
— Говоришь, ты не хочешь пить?..
Он наклонил кувшин, вода потекла ей в лицо. Иона дернулась, Мартин подвинул сосуд, чтоб текло в глаза и нос.
— Совсем не хочешь пить? Большая жалость… А как на счет пищи? Вот бульон принесли, еще остыть не успел. Желаешь?
Убрав кувшин, он поднял миску с бульоном.
— Ожоги не пойдут на пользу ее здоровью, — отметил лекарь.
Лорд Мартин глянул на ноги Ионы:
— Ну, прошлые-то зажили, как на собаке! Все ступни были в волдырях, три дня — и как новые… Говори, ну: хочешь бульона?
Джоакин удержал руку Мартина:
— Не стоит, милорд. Мы выше этого.
Кажется, Шейланд не вполне его понял. Поморгал удивленно и сказал:
— А ты того, знаешь лучший способ? Хочу, чтоб она говорила. Сделай!
Джоакин склонился над Северной Принцессой. Теперь она не очень-то оправдывала прозвище. Мало осталось от красоты, от надменности… В первую их встречу это он лежал избитый, а она смотрела сверху вниз. Сильно же все поменялось!
Он усмехнулся и хотел сказать: «Будет вам, миледи. Признайте поражение и спокойно побеседуем, как благородные люди». Иона опередила его и заговорила сама. Верней, она лишь раскрыла рот, но при первом же слове хрипло закашлялась. Впрочем, намерение было очевидно.
Лорд Мартин уважительно хлопнул Джо по плечу: эк ты ее расколол — одним взглядом! Джоакин подал Ионе воды. Пока она пила, стараясь совладать с кашлем, Джо сказал:
— Я рад, миледи, что вы перестали упрямиться. Согласитесь, ваше положение к тому не располагает. Вы нанесли подлый удар в спину, но были разгромлены и попали в плен. Ваш лорд-муж поступил весьма великодушно, когда простил и исцелил вас. Так не будем же…
Подавив кашель, Иона заговорила очень тихо и ясно:
— Этот замок… этот город… прокляты. Умрет каждый, кто останется здесь.
И Джоакин, и Мартин несколько опешили. Лорд захохотал принужденно, Джоакин нахмурился:
— Миледи, вы поступаете неразумно. Угрозы только ухудшат ваше положение.
Иона произнесла, глядя лишь на Джо и не замечая остальных:
— Я хотела уйти. Граф Шейланд и его брат вернули меня. Они совершили ошибку, за
Мартин заставил себя смеяться громче:
— Поплатимся — это, как бы, умрем?.. Ха-ха-ха! Даже ты не умерла, хотя пыталась!
— Милорд, позвольте мне в лазарет, — мрачно выдавил лекарь.
— Иди, иди, тут уже все в порядке. Она, того, шутит — а я смеюсь!
Лекарь вышел, поспешностью выдав смятение.
Джоакин положил руку на лоб Ионе. Хороший жест: заботливое превосходство, власть взрослого над ребенком.
— Миледи, вы явно запамятовали. В наших руках находится такая сила, что любая армия беспомощна против нас. Оставьте попытки угрожать, они звучат попросту смешно.
— Ох-ха-ха-ха! — залился хохотом Мартин.
Иона сказала медленно, тратя много усилий на каждое слово:
— Мой добрый брат казнил бы лишь виновных. Но вы не заслужили такой милости. Всех вас ждет долгая и страшная смерть. Я прослежу за этим.
Джоакин поджал губы. Все шло неправильно и как-то обидно. Это она — предатель, и она же — пленница. Она должна испытывать стыд или хотя бы страх. Ладно, гордость не позволит умолять, но пусть бы попросила вежливо. Хоть бы раз голос дрогнул!..
— Полагаю, вы не в себе. Вы говорите так, будто совсем не отдаете отчета.
— Бегите, Джоакин, — произнесла Иона. — Скажите всем в замке: пусть бегут. Только так получите шанс.
— Сударыня, ваш рассудок помутился. Нет толку в разговорах.
Джо отошел от нее, а он повторила тихо:
— Бегите без оглядки…
И умолкла, когда лорд Мартин плеснул бульоном ей в лицо.
— Лежи молча, сука!
Он взял Джоакина за локоть и оттащил в сторону. Блестящие глаза Мартина бешено сверкали.
— Вит велел нам стеречь ее. Нам — мне и тебе, ага! Устроим все, как следует.
— Милорд, я не умею охранять пленников, да и, по правде…
— Это очень простое дело! Смотри: мы поставим клетку. Клетку, да! Возьмем на псарне самую большую, поставим прямо тут, а в нее посадим ее. Будет по два ключа от клетки и от комнаты. Пара тебе, пара мне, а больше ни у кого. Мы заходим, когда хотим, а если кто другой — то только вместе с нами. Ну?..
— В клетку? Разве это по чести?..
— Клетка — отличная штука, каждый охотник знает! Хочешь держать зверя — только в клетке! Цепь — не то, отхватит себе лапу и уползет. Яма — тоже не очень, рыть будет. Клетка лучше всего, клянусь тебе!
— Милорд, я не хочу стеречь пленную. Это низко, не по мне!
Мартин сунулся ему прямо в лицо, выпучив глаза перед носом Джоакина:
— Такой умный! А кто будет стеречь, ну? Это ж зверюга, опасная тварь! Она любого запугает! А не запугает, так подкупит. А не подкупит — ноги раздвинет! Только самые надежные с ней справятся. Самые надежные — это ты и я. Ну!