Люди и куклы (сборник)
Шрифт:
Роман. Молоко может быть можайское, а кисель из диетстоловой. Знаешь, сверху пленка такая толстая, резиновая, как батут. Слона выдержит.
Синицын. И ты по этому киселю скачешь верхом на сером волке. Беззубом, конечно.
Роман. Почему беззубом?
Синицын. У оптимистов все волки — беззубые.
Роман. А сам-то, а сам? Ты же в каждой лягушке подозреваешь прекрасную царевну. Ну, скажи, что я не прав.
Синицын. Буди Ваньку. Он целый день спит. И глаза у него пожелтели,
Роман. Не беспокойся, Птица. Это он за меня отсыпается.
Синицын. Вот появился у меня сын Ванька, и я уже не тот Сергей Синицын, каким был раньше. Синицын плюс еще что-то. Только что это такое, я понять не могу. Только это не Ванька. Ванька сам по себе, я сам по себе. А вот то, что мы вместе, это и есть это что-то. Но что это такое?
Он мне говорит: я, говорит, когда вырасту большой, тоже буду клоуном. А я ему говорю, что он уже клоун. Мой любимый клоун.
Роман. А я?
Синицын. И ты, конечно!
Роман идет в комнату.
Голос Романа. Ванька! Ванька-встанька!
Роман выскакивает из комнаты.
Роман. Птица! Он без сознания!
Синицын и Роман бросаются в комнату.
Голос Синицына. Ванька, сыночек, ну скажи мне что-нибудь, Ванька… Роман, «неотложку»!
Свет на сцене гаснет. Когда сцена освещается, у двери в комнату стоит Соседка.
Голос Синицына (из комнаты). Поднимите ему голову повыше, так… так… дайте подушку. Ваня, Ванечка… Голос врача. Расстегните ему пижаму. Дайте, я сам. Держите лампу повыше. Готовьте адреналин. Ну-ка, товарищ папа, не надо нам мешать, дорогой.
Пауза. Появляются Врач и Синицын.
Врач. Слушайте меня внимательно, товарищ папа. Мы забираем вашего мальчика в больницу. Ему необходимо сделать переливание крови, срочно.
Синицын. Да, переливание, я понимаю.
Врач. Вот и прекрасно. У нас в машине места для вас — увы — нет. Придется добираться самим. Это недалеко.
Входит Алиса Польди.
Алиса. У нас есть машина!
Врач. Тогда — полный вперед!
Картина девятая
Больница. В комнате дежурного врача Врач, Алиса, Синицын и Роман.
Дежурный врач (в трубку телефона). Я же вам говорю — гемолиз. Да, реакция на олететрин. Желтушный, желтушный белок. Все признаки. Гемоглобин тридцать шесть единиц. Ну, в том-то и дело. Конечно, поздно уже. Донора уже ищут, но группа крови редкая. Если что-нибудь придумаете, звоните.
Синицын. Что — поздно?
Дежурный врач. Вы кто, родители? Родители Вани Синицына?
Алиса. Да.
Дежурный врач. Что-то вас больно много, родителей. Я сказал: поздно — первый
Синицын. У меня вторая группа.
Алиса. У меня просто первая, без этого…
Дежурный врач. Так не может быть. Ведь Ваня Синицын — ваш сын?
Синицын. Мой. Но он приемный, из детдома.
Дежурный врач. Сейчас донора ищут с нужной группой крови. Но переливание нужно сделать срочно, как можно скорее. Постарайтесь вспомнить, нет ли у вас друзей с кровью: группа первая, резус отрицательный.
Роман. У меня вторая.
Алиса. Доктор, я вспомнила! Этот самый резус отрицательный у Полинки Челубеевой. Мы с ней вместе медкомиссию проходили перед поездкой в Индию.
Дежурный врач. Где эта ваша Челубеева? Она в Москве?
Синицын. Можно от вас позвонить?
Дежурный врач. Нужно!
Синицын. Попросите, пожалуйста, Полину Никитичну. Да, я знаю, который час, но очень нужно, пожалуйста… Полина, это я, Синицын. Нет, и не пьяный. Полина, Ванька умирает… Полина… (Врачу.) Какой адрес?
Дежурный врач. Дегтярный переулок, девять, вход со двора.
Синицын. Дегтярный переулок, девять, вход со двора. Да, больница. Она сказала: я — быстро. Она — быстро. (Врачу.) У вас не найдется закурить?
Алиса. И мне.
Дежурный врач. И вам. И вам обязательно.
Молча курят. Врач, сидя на стуле, рассматривает свой ботинок.
Вот ботинок у меня какой-то… тупорылый. И носок отстрочен. Фасон смешной… Мальчиковый фасон. Я уже седой человек, с бородой, а жена мне всегда какие-то мальчиковые ботинки покупает. А самому купить некогда. Я обувь быстро изнашиваю. Очень быстро. Это у меня с детства. В детстве меня ох как наказывали за то, что обувь не берегу. Так и не научился. Сразу носки обдираю. Вот хоть и чищеный ботинок, а видно, что носок уже обшарпан, содран, как у малышей обычно. И шнурки завязывать не умею. Бантики какие-то длинные получаются, висят по бокам. А вообще-то ничего себе ботинок… прочный. В таком ботинке, наверное, можно в поход идти. По родному краю. Рант вон какой широкий, не скоро промокнет. Нет, совсем неплохой ботинок, только фасон какой-то… смешной…
Входит Полина.
Полина. Здравствуйте!
Синицын. Это она, Полина.
Дежурный врач (Синицыну). Вам повезло. (Полине.) Идите со мной. (Выходит.) А вы подождите в коридоре.
Синицын. Полина…
Полина. Ауфидерзейн, дурак…
Синицын. Сама дура…
Свет на сцене гаснет. Только Полина остается на авансцене в луче света.