Люди и призраки

Панкеева Оксана

Жак чуть усмехнулся.

— Понятно, почему ваша партия не испытывает недостатка в финансах. Тебя посылают выпрашивать?

— Ну, не Кантора же посылать. Ты как, лучше?

— Нормально. — Жак бросил окурок и поднялся. — Сейчас, штекер прилажу и пойду.

— Может, давай все-таки я с тобой? — предложил Орландо, наблюдая, как он приспосабливает свою странную штуковину со шнуром.

— Каким образом? В шлеме, что ли? У тебя что, блюдце от рождения с трещиной? Не вздумай, на таких оборотах туда

вообще соваться нельзя. Шлем для этого не годится, такие вещи только на штекере делать можно.

— А второго у тебя нет?

— И куда ты его вставишь? В задницу?

— А, для этого надо иметь импланты? А у тебя что, есть?

— Конечно, есть. Один, правда, но больше мне и не надо.

— Ну, тогда я просто встану рядом и буду тебя все время слушать. Штекер — вот этот шнур? И его надо будет выдернуть, если что не так? Не бойся, я успею. Все будет хорошо. Мафей, перестань реветь, иди сюда. Ты держать умеешь?

— Умею, — всхлипнул Мафей, подходя поближе. — А зачем?

— Вдруг понадобится. Стой здесь, рядом.

— Жаль, надо было Терезу взять… — вздохнул Жак. — Пусть бы хоть благословила, что ли… У нее получается. Ну, с богом.

Он приподнял волосы и вставил штекер в обнажившийся сокет.

— Разучился, — пожаловался он спустя несколько секунд. — Долго не практиковался. Принесите какой-нибудь стул, а то еще грохнусь.

— Тебе плохо? — всполошился Мафей, бросаясь к ближайшему стулу.

— Нет, просто здесь пространство устроено по-другому. Это нормально, просто я уже отвык. Спасибо. Ты не бойся, все нормально. Только постарайтесь не болтать, пока я не отойду подальше, а то я буду отвлекаться.

Оба эльфа замолчали, стоя по обе стороны от Жака и устремив на него две пары нечеловеческих темных глаз. Один — с напряженным вниманием, другой — со страхом и надеждой.

— Как ты думаешь, — шепнул Мафей через несколько минут. — Он уже далеко… ушел? Ничего, если мы будем говорить? Мне страшно так, все время молчать…

— Ничего, — ответил Орландо. — Только ты меня будешь отвлекать, я же слушаю.

— Тогда ты не молчи, а слушай и говори, что слышишь.

— А тут нечего рассказывать. У него все в порядке. Я его немного успокоил, ему теперь не страшно. А то ведь, знаешь, когда человек трясется от страха, он обязательно ошибется где-нибудь.

— Если бы это у него навсегда осталось, — вздохнул Мафей. — А то ведь он всего боится.

— Я заметил. Он просто очень восприимчив к таким вещам. Раз испугался — и фобия. Колючка, на которой он умер, мистралийцы, которые его напугали в Кастель Милагро, кровь… а отчего он крови боится?

— Когда он был маленький, с ним произошел несчастный случай, — пояснил Мафей. — Автобус сорвался с моста и упал… Автобус, это такая большая карета, которая…

— Я знаю. Это

он сам тебе рассказывал?

— Да. Там было очень высоко, почти все, кто был в карете, погибли. Он очнулся среди кучи обломков и изувеченных трупов… И с тех пор боится крови и покойников… Я тебя не отвлекаю?

— Нет, не очень. Я слушаю. Все в порядке. Нервничает немного. Надо будет спросить у папы, эти фобии как-то лечатся, или это бесполезно для таких впечатлительных людей, как он. Надо же… Странно, у меня ничего подобного не бывало. Я не боюсь ни крови, ни замкнутых пространств, ни высоты… А крыс вообще обожаю.

— Крыс?

— Ну да. Я три года просидел в каменном мешке пять локтей в длину и три в ширину. И там было полно крыс. Как ни странно, я не приобрел ни клаустрофобии, ни патологической ненависти к крысам. Я с ними играл, приручать пробовал, тренировал на них свои эмпатические способности. Полиарг на эти способности не действует, так что можно было… Правда, на людях у меня еще долго потом не получалось… В общем, это я к тому, какие люди разные.

— Орландо, а ты чего-нибудь боишься? Вот так, чтобы всерьез?

— Конечно. Я панически боюсь снова потерять Силу. И еще постоянно боюсь сделать что-то не так, ошибиться… и навредить другим. И именно это у меня и получается. Ведь правильно Амарго меня ругал, это из-за меня Кантора послали в Голдиану. Был бы я на месте, никто бы его без моего разрешения никуда не послал. Если его там убьют или покалечат, я не знаю, как я это переживу… И с антидотом этим, чтоб ему… Тоже ведь я виноват. Если бы я не таскал у Амарго наркотики, он бы не запрятал медикаменты в сейф…

— Ты не отвлекайся, ты слушай.

— Я слушаю. Только забыл спросить, а как же мы узнаем, когда он закончит?

— Наверное, сам скажет. Вынет свой штекер и скажет. Как он там?

— Нормально. Пока нормально. Хоть бы у него получилось… Амарго меня, конечно, с дерьмом смешает за взломанный сейф и нарушение конспирации, но пошел он… Если бы не его идиотская конспирация, я бы уже давно столковался с Шелларом, и, может, он бы мне что-нибудь полезное посоветовал.

— А… если все получится… ты к нему придешь?

— Приду. Пошлю Амарго… куда-нибудь, и приду.

— Приходи. Я тебя с мэтром Истраном познакомлю. Он сказал, что возьмет тебя в ученики.

— Он тебя все-таки прижал?

— Нет, он меня зеркалом отследил. И слышал весь наш разговор на скале.

— Я же тебе говорил, что он тебя найдет. А что он тебе сказал?

— Что ты был прав.

— В чем?

— Да во всем. Насчет Шеллара, и насчет эльфов, и вообще, ты ему понравился. А твой папа не появлялся?

— Нет. Это он теперь пару лун вообще не появится. Как поживает ваша дама, которая в обмороки падает?