Люди и время

Черкасов Геннадий

Весь сбор я прыгал с парашютом, бегал кроссы с серьёзной травмой ноги, так как до сборов я повредил левую ногу. Как потом оказалось – трещина пяточной кости, но о травме я узнал, проходя медосмотр в военном госпитале Ташкента. Врач заметила, что я прихрамываю на левую ногу и заставила сделать рентген. Показала мне снимок и объяснила, что с такой травмой категорически прыгать нельзя. Мне удалось её уговорить. О травме я сказал Жарикову. Он говорит: «Ты сам выдержишь? Ведь это не бег. При приземлении нагрузка в разы больше». Я сказал, что выдержу. Слава вышел и принёс красивые, белого цвета ботинки со специальными супинаторами. «Это мне американский парашютист подарил, граф Фортенберри. Погиб во Вьетнаме». Я одел, попрыгал – нормально, а супинаторы я вкладывал в кроссовки для бега. Конечно было больно, но терпимо. Подробно о том, как я приземлялся я говорить не буду, чтобы не повторяться. Но кое-что расскажу. Один раз во время прыжка у меня перехлестнуло стропы парашюта. В этом случае надо перерезать стропы или делать отцепку от основного парашюта. Открыть запасной и на нём приземлиться. Но я прыгал с высоты шестьсот метров. За секунду парашютист пролетает в свободном падении

пятьдесят метров. Я прыгал с задержкой открытия парашюта – пять секунд. Когда парашют открылся, оставалось до земли триста пятьдесят метров. Да я и не сразу понял в чём дело. Меня начало крутить. Так как стропы были закручены скорость падения была выше. оставался вариант отцепки, но я этого никогда не делал, хотя из истории парашютного спорта известны случаи, когда делали отцепку на высоте сто пятьдесят метров, но это делали профессиональные спортсмены. Один из них, наш спортсмен Алексей Ячменёв сделал отцепку на высоте сто метров, а парашют раскрылся полностью на высоте восемьдесят метров от земли. Эту высоту определили по приборам. Но я не Ячменёв. Меня понесло на ангары, протащило по крыше, и я упал левым боком на вспаханное поле. Может показаться, повезло – не на асфальт, но всё было несколько хуже, чем вы думаете, уважаемый читатель. Стоял март месяц. Ночью температура бывала до нуля и ниже. Комья земли после вспашки стояли углами. Меня протащило по ним метров десять. Я окончательно погасил парашют, быстро поднялся, боли не почувствовал, стал собирать парашют. Тут на «Газике» ко мне подъехали инструктор Володя и Слава. «Ну ты как?». Я им: «Нормально. Поехали. У меня по программе ещё надо сделать три прыжка». Они переглянулись и с удивлением посмотрели на меня, но ничего не сказали. Понятно, что всё могло закончиться печально. Вот так себя и проверил.

Комсомол

Шло время, я взрослел, проходило детство, пришла юность. Наступил 1960 год. В этом году в апреле мне исполнялось пятнадцать лет. Пришло время вступать в ряды ленинского союза молодёжи. Хотелось рассказать о комсомоле, в основном для молодых людей, которые практически ничего не знают об этой организации и её делах во славу советского государства.

Молодёжная организация коммунистической партии Советского Союза была создана как Российский коммунистический союз молодёжи 29 октября 1918 года. В 1924 году РКСМ было присвоено имя Владимира Ильича Ленина. В марте 1926 года в связи с образованием СССР, РЛКСМ был переименован во Всесоюзный Ленинский коммунистический Союз молодёжи. О комсомоле написаны тома. Но я хочу об этой организации сказать лично. Основное большинство вступали в организацию по убеждениям и с желанием, и те, кто сейчас говорит о том, что в комсомол тянули, далеко не правы. Комсомольцы были в первых рядах Армии и Флота, геройски воевали на фронтах Отечественной войны, а потом восстанавливали свою страну. Среди комсомольцев много героев Советского Союза и героев социалистического труда. Город Комсомольск-на-Амуре назвали в честь строителей-комсомольцев. Что нужно сейчас молодёжи, увы, это не мне решать, но комсомол— организация правильная. Это моё мнение.

Но вернёмся в Ростокино 1960 года. Как в других школах принимали в комсомол, я не знаю. Расскажу, как принимали меня. Как и большинство, я серьёзно готовился к вступлению. Времени для этого у меня было достаточно, – играя в футбол, травмировал ногу и ходил в гипсе. Тренировки бокса тоже пришлось на время оставить. И вот настал день приёма. Нас было двое: я и парень из параллельного класса, Николай. Он занимался в Крыльях Советов, в секции классической борьбы. Всё действо происходило во время большой перемены. Если мне не изменяет память, она длилась пятнадцать минут. Николай быстро ответил на пару вопросов и вышел. Взялись за меня. Я уверенно и полно отвечал на поставленные вопросы, и уже подумал: «Всё. Прошёл». Но не тут то было. Председатель Совета отрядов задал вопрос: «В какие годы и за что комсомол награждён орденами?» Одну из дат я назвал неверно, и меня не приняли.

Выхожу из школы. Обидно. Я ведь серьёзно готовился. Иду, смотрю – из магазина, который был напротив школы, выходят старшие ребята. Среди них мой сосед по бараку – Славка. Он кричит мне: «Вован, как дела?», при этом размахивая руками, а в каждой руке по бутылке вина. Подошёл, поздоровался, посмотрел на меня. Понял, что у меня что-то случилось. Я ему и рассказал. Он говорит: «А что расстраиваться. Завтра или послезавтра примут». Я ему говорю: «Нет. Теперь только в следующем году». «Это неправильно», – сказал Славка. Спросил меня, где находится комната Совета дружины, и кивнув из компании одному парню, вошёл в школу. Минут через десять они вернулись. Славка сказал: «Иди учись. Всё будет нормально». Я пошёл на урок химии. Хотя я опоздал минут на пятнадцать, учительница меня пустила.

Минут через десять в класс вошла председатель Совета дружины, звали её Зина, и что-то сказала учительнице. Учительница, посмотрев на меня, разрешила выйти из класса. Мы молча дошли до кабинета. Захожу, смотрю – сидят все те, кто меня принимал на перемене. Зина задала мне пару вопросов, на которые я уверенно ответил, и они, всем составом единогласно проголосовали за принятие меня в комсомол. Я, не совсем поняв в чём дело, пошёл на урок. На следующий день меня встречает Зина и говорит: «Ну и друзья у тебя Вова». Я в ответ: «А в чём дело?» Зина рассказывает: «Вчера зашли два бандита и сказали, что если тебя не примут в комсомол, то из школы никто не выйдет. А если выйдет, то до дома не дойдёт». Так я стал комсомольцем.

Ипподром

«Я где-то слышал краем уха,

что едет Ваня Попельнуха…»

Учась на втором курсе института, мой друг Дмитрий предложил съездить на бега. Я согласился. В воскресенье поехали. На ипподроме я до этого никогда не был, и интереса к играм на деньги не испытывал. Мы пошли на трибуну, так называемую «сороковку» – цена билета туда сорок копеек. Весь ипподром делился на три вида мест – за восемьдесят копеек, сорок и двадцать. Мне было интересно наблюдать за людьми. Глаза горят, отчаянно спорят о лошадях и их наездниках.

Подошли знакомые ребята: Михаил – мастер спорта СССР по теннису, Борис – мастер спорта по вольной борьбе, Володя Московкин – боксёр, соответствовал своей фамилии – был пятикратным чемпионом Москвы по боксу. Ребята надёжные во всём. С ними я сдружился, пока дороги не разошлись. Кто в Америку, кто в Израиль, а кто ушёл из жизни. Все они ходили на ипподром не посмотреть, а играли с наездником, чтобы заработать деньги. Потом меня с ним познакомили. Его уже давно нет в живых, но я не хочу называть его фамилию. Как сейчас говорят: «Бизнес и только бизнес». Все мои друзья были действующими спортсменами, но когда они были на сборах в Москве, то находили время и для ипподрома. Собирались у ипподрома за час–полтора.

Схема, по которой мы работали, в принципе была одна и та же, иногда с вариантами. Один шёл на конюшню, где наездник давал расклад по трём заездам. На те, что перед ним; там, где едет сам и следующий за ним. Играли: в ординаре – это ставка на один заезд и в длинном – ставка на два заезда. Допустим, в первом заезде ставим на номер один, а во втором на номер пять. Условностей было много, но я приведу один пример. Наездник говорит, что в его заезде фаворит он. Как говорят: «Он едет». Но для страховки называет ещё одного, максимум двух, наездников, которые могут накатить, в смысле выиграть. Если были непредвиденные изменения, подавались сигналы знаком на раскатке перед самим заездом. Наездник снимает и одевает картуз, перекладывает хлыст из руки в руку. Вкратце – так. В общем, как говорит поговорка тех лет: «Я где-то слышал краем уха, что едет Ваня Попельнуха». Иван Попельнуха – известный мастер наездник тех лет. Для конспирации играли в основном в «двадцатке». Выигрывали чаще, чем проигрывали. После выигрыша нам с Дмитрием перепадало по червонцу, иногда по два и ресторан, где мы не платили. Пить мы не пили, но ужинали всегда с аппетитом. А после ресторана по пятёрке на такси обязательно. Чаще всего ужинали в ресторане «Сатурн» у метро Кировская. Там пела певица Ира, которая, даже не один раз за вечер, пела известную, как говорили в то время, белогвардейскую песню «Купите папиросы». Это было время, когда мы успевали учиться, тренироваться, выступать на соревнованиях высокого уровня, потому что были молоды и во главу угла не ставили деньги.

Сокольники

Парк Сокольники вот уже более ста пятидесяти лет любимое место отдыха москвичей и гостей столицы. Сокольники названы в честь царских птиц-соколов, с которыми царь Алексей Михайлович любил охотиться на зайцев, уток, тетеревов. Царь правил в период 1629 по 1676 год – с тех пор и пошли названия: Сокольническая застава, Сокольнический вал, Сокольническая слобода, а в честь любимца Алексея Михайловича – сокола Ширяя, получила название улица Большая Ширяевская. В 1872 году государство тут выкупило землю у частных лиц и сделала парк для отдыха москвичей. Из центра Москвы до парка проложили рельсы, пустили сначала конку, а потом и трамвай. Москвичи полюбили парк. В выходные дни и праздники приезжали сюда погулять. В парке играл духовой оркестр, выступали цирковые артисты, оперные певцы. Тут пел знаменитый тенор Леонид Собинов, который впоследствии стал солистом Большого театра и всемирно известным певцом. Выступали хоры. В 1904 году во время одного такого выступления объявили о рождении цесаревича Алексея, хор исполнил гимн «Боже, царя храни», повторив его на бис. Но пришло время смут – революционные события 1905 года и Великая Октябрьская революция 1917 года, которая снесла власть царя и временного правительства, установив более чем на семьдесят лет диктатуру пролетариата. Для парка началась новая история. Где-то до 1924 года парк был в запустении, но впоследствии, его привели в порядок. Сделали кафе, танцверанду, где по выходным дням играл духовой оркестр, спортплощадки и даже поле для «буржуазной» игры в крокет. Кстати, бита для игры в крокет похожа на молот, ну, а с молотом советский человек обращаться умел. В восстановлении парка активное участие принимали комсомольцы города. На территории ими был заложен Сиреневый сад, в котором представили свои работы молодые скульпторы. В те годы в Москве активно развивался футбол. Москвичи полюбили этот вид спорта. В Сокольниках сделали несколько футбольных полей, где до настоящего времени играют в футбол.

Я впервые побывал в парке Сокольники в десятилетнем возрасте в 1955 году. Мы, ростокинские пацаны, ездили на Маленковку – станция северной железной дороги, на Сокольнические пруды. Купались, играли в футбол, а старшие пацаны ещё и в карты и не на щелбаны. Рядом с прудами, их было три, находилась «Школа юннатов». Между заплывами мы делали набеги в сад за яблоками и грушами. Днём собаки, которые охраняли сад, были на привязи, а сторожу и работникам нас было не догнать. А по парку гулять, на каруселях и чёртовом колесе кататься у нас особого желания не было. Забегали только в буфет за мороженым и крюшоном, и, конечно, смотрели футбол на ширяевом поле. Там была база подготовки футболистов московского «Спартака».

На нас большое впечатление произвела американская выставка 1959 года, которую развернули в Сокольниках. Для этого американцами был построен павильон в форме сферы. Очень красивый. Перед этой выставкой, в Америке в 1958 году состоялась выставка СССР. Эти выставки показывали достижения капиталистической и социалистической систем и преимущества каждой из них. Американцы очень серьёзно отнеслись к организации и проведению выставки в Москве, и не только как демонстрации своих достижений, но как к серьёзному политическому мероприятию. За год до выставки, в Америке, на уровне Конгресса обсуждалось, что должно быть представлено в Москве. Помимо новых технических средств, быта американцев должно было быть представлено и искусство, а именно живопись. Представителям Конгресса было предложено послать в Москву картины художников-абстракционистов – модное течение того времени. Во время обсуждения картин в Конгрессе большинство было против посылать «эту мазню» на выставку, но через некоторое время, узнав, что в Советском Союзе шла борьба против художников этого направления под лозунгом «Мы против абстракционизма», все члены Конгресса проголосовали за то, чтобы послать эти картины в Москву на выставку.