Люди как боги. Книга 2. Вторжение в Персей
Шрифт:
Сверхсветовые локаторы Альберта не обнаруживали перемен в звездных теснинах Персея. Земля, превращенная в величайшее ухо и глаз Вселенной, напрасно всматривалась и вслушивалась в два звездных кулака, столкнувшихся в гигантском космическом ударе, – из Персея не доносилось новых звуков, в нем не вспыхивало новых картин.
Лишь одно загадочное явление произошло незадолго до старта, но в тот момент мы не придали ему значения.
Альберт сообщил, что внезапно пропала одна из звезд скопления Хи, светило с единственной планетой, населенной разрушителями, – «зловредное»
– Взяло и пропало, было и не стало, – докладывал Альберт по СВП. – А звездочка неплохая – гигант класса К, абсолютная светимость около минус пяти – в десять тысяч раз ярче Солнца! И внезапно – нету. Не тускнела, не гасла – просто исчезла из этого мира за считаные секунды. Провалилась как в люк – иначе не скажешь.
– Может, аннигиляция? – Меня встревожило сообщение Альберта. Если разрушители овладели искусством превращения вещества в пространство, то главное наше военное преимущество перед ними было утрачено. – Вы не проверили, не расширяется ли скопление?
– Вы плохо относитесь ко мне, Эли, если думаете, что я немедленно не исследовал именно это – не появились ли каверны новых пустот? Никакого дополнительного пространства в Персее нет! Говорю вам: звезда просто пропала – и все.
– Наблюдения велись при помощи СВП?
– В оптике эта звездочка – мы ее назвали Оранжевой – будет мирно светить еще по крайней мере пять тысяч лет. Она исчезла в сверхсветовой области.
Станции волн пространства и на звездолетах, и на Оре были слишком слабы, чтобы зафиксировать пропажу и появление Оранжевой, зато мы хорошо рассмотрели ее в оптике. Звезда была эффектна: ярко-оранжевая, она затмевала своих соседок мятежным сиянием. Я и раньше замечал, что разрушители выбирают для жизни именно такие звезды-гиганты поздних спектральных классов.
– Родная сестра Угрожающей, – сказал я Осиме. Прошлые наши сражения еще были свежи в памяти.
Через три дня Альберт передал, что Оранжевая появилась на прежнем месте и светит так же мощно и мирно.
История с пропажей звезды занимала нас недолго и никого не встревожила. Сейчас ясно, что мы были очень поверхностны в суждениях. Никто не знает своего будущего. Не знал его и я. Нельзя требовать от человека больше того, что ему свойственно.
Я не буду описывать движения к звездным скоплениям Персея, – об этом рассказал Ромеро. Упомяну лишь, что каждый из кораблей был быстроходней «Пожирателя пространства», но флот в целом двигался медленнее, чем одинокий галактический разведчик. Мы понимали, что такая армада не может подобраться незамеченной к крепостям разрушителей, – поэтому нужно было принять меры, чтобы нас не застали врасплох в пути.
Астру пошел шестой год, когда перед нами – на все звездное небо – раскинулись гигантские скопления Персея.
Мы подошли к поясу космической пустоты, разделявшей оба скопления: ближнее Аш и дальнее Хи. Расстояние между ними – около сотни парсеков – пустяк по масштабам Галактики, но весьма существенно для наших кораблей. Некоторые капитаны настаивали на обследовании ближнего – Аш,
Каждая эскадра двигалась самостоятельно – тараном в восемь слоев. В эскадре Осимы острием был «Волопас», за ним шел «Гончий пес», вокруг которого по кольцу располагались двенадцать звездолетов. Этот слой из тринадцати кораблей (один в центре и двенадцать по окружности), повторялся семь раз с одним изменением – диаметр кольца от слоя к слою увеличивался.
Колоссальный конус из ста пяти звездолетов штурмовал тенёта неевклидовости, в которых чуть не запутался когда-то «Пожиратель пространства».
А на отдалении в несколько световых недель точно такой же отряд под командованием Аллана и Леонида прокладывал собственный туннель в неевклидовости.
Первые депеши Аллана говорили, что все идет хорошо.
Я хорошо помню день, когда уверенность в легкой победе рухнула. В тот вечер мы сидели вчетвером в командирском зале – Осима, Вера, Ромеро и я. Эскадра неслась на желто-красное светило с одной планетой. Это была Оранжевая – звезда, внезапно исчезнувшая перед нашим выступлением с Оры и потом так же внезапно появившаяся. Альберт назвал ее мирной. Мне она мирной не показалась: ее исступленное сияние тревожило, а не успокаивало.
Это, конечно, были эмоции, а не расчеты, тем более – не факты, но о фактах рассказал Ромеро, я же описываю свои ощущения, и тут ничего не поделаешь: Оранжевая меня беспокоила…
– Пока, кажется, все удачно? – прервала молчание Вера.
Ей ответил Ромеро. В те первые дни он выглядел оптимистом.
– Думаю, разрушителям на этот раз не удадутся нехитрые приемы, которыми они чуть не запутали Ольгу с Леонидом.
– И меня, – коротко напомнил Осима.
– И вас, уважаемый капитан Осима. Я хорошо помню, что вы были в числе трех командиров, сломя голову бежавших из Персея. И очень рад, что именно вы командуете победоносным возвращением.
Я смотрел на Оранжевую. Волны пространства, сканировавшие странную звезду, преобразовались в приборе в обычный оптический спектр – я видел ее не той, какой она была месяцы и годы назад, а сиюмитной, нынешней. И я ждал от нее неожиданностей, как ни странно это звучит: ждал неожиданностей, – вспышек, гигантских протуберанцев, бешено разлетающихся туманностей. Если бы она на моих глазах превратилась в сверхновую, я бы тоже не удивился.
– Почему ты так впился глазами в Оранжевую, Эли? – поинтересовалась Вера.
– Что-то должно произойти, – ответил я. – Это ведь не просто светило, а звездное оружие… Как бы оно не грянуло в нас ошеломляющим залпом разрушительных частиц и испепеляющих полей.
– Пусть попробует, адмирал, – отозвался Осима. – Наши средства защиты от частиц и полей вполне надежны.
И, словно накарканные мною, вскоре начались неожиданности – но не те, каких мы ожидали. Оранжевая не вспыхнула, исполинский взрыв не превратил ее в сверхновую – она стала тускнеть, просто тускнеть. И в этом угасании было что-то нехорошее.