Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания
Шрифт:
Совершенно аналогично обстоит дело и с волнами на воде. Даже в том случае, когда ветру помогает направленное в ту же сторону морское течение, основная масса воды перемещается все же намного медленнее, чем неустанно стремящиеся вперед волны. А иной раз случается, что вода течет навстречу волнам.
Волны могут достигать исполинских размеров: по океанам скитаются порой чудища, высотой свыше десятка метров и более четырехсот метров в длину. Волны могут быть и при полном штиле. Это — так называемая мертвая зыбь, разгоняющая гигантские водяные горы по морям на тысячи километров. В большинстве случаев мертвая зыбь — не что иное, как отголосок шторма, бушующего где-то в неоглядной дали совсем в ином районе Океана.
Морские течения пересекают
«Невесты ветра» — парусники давно уже отслужили свой срок, однако и в наши дни ветер, течения и волны все еще весьма важны для моряка. Ураганный ветер, сильное волнение и встречное течение способны сбить график движения даже самого новейшего и быстроходного судна: чтобы обойти штормовой район, приходится делать порядочный крюк. Ураганы до сих пор таят в себе смертельную опасность даже для самых надежных судов. Стихия вовсе не собирается менять свои милые привычки. Судовые радисты чутко прислушиваются к сводкам погоды. Поэтому чрезвычайно важна своевременная информация о метеорологической обстановке. Получив штормовое предупреждение, капитан, как правило, меняет курс судна, стремясь уклониться от бури.
Сила ветра оценивается по 12-балльной шкале [54] , состояние поверхности моря — по 9-балльной. Ветер в 9 баллов считается штормовым. Он неистово проносится над морем со скоростью от 74,5 до 87,8 км/час. Скорость ветра при 10 баллах превышает 100 км/час. Силе ветра в 11 баллов соответствует жесткий шторм, переходящий при 12 баллах в ураган. Аналогично оценивается и состояние поверхности моря. Зеркально гладкому морю соответствует нулевое деление шкалы; исключительному волнению, когда «небо сходится с водой», — 9 баллов. Между этими двумя крайними отметками лежат промежуточные уровни. При 3 баллах — волны удлиненные, с белыми барашками на гребнях. Море начинает «шипеть». При 4 баллах «шипение» переходит в характерный плеск. Высота волн достигает 1–2 метров. Волнению в 5 баллов сопутствует глухой, рокочущий-шум. Гребни волн срываются, образуя большие пенные буруны. Происходит это при условии, что расстояние между гребнями не превышает семикратного значения высоты волн.
54
Шкала Бофорта (Прим. перев.)
Для контраста следует отметить, что, в отличие от ветровых волн, гребни гигантских валов мертвой зыби не разрушаются: ведь они не подвергаются воздействию штормового ветра и возникают нередко при полном штиле. При 6 баллах волны громоздятся. Бурлящая пена белыми полосами стелется по ветру. Шум волн слышен издалека. При 8 баллах вся поверхность моря становится белой от пены. Грохот волн усиливается, становится подобным глухим ударам.
При 9 баллах высота волн настолько велика, что суда временами скрываются из вида. Море яростно, оглушительно грохочет. Видимость — почти нулевая: пена и брызги плотно наполняют воздух. Волны вздымаются на высоту от 10 до 15 м, а то и выше. Самая большая зафиксированная высота волны — 24,9 м!
Механические рыбы
Зловещий риф
В 1869 г. капитанов и судовые команды всего мира взбудоражило некое необъяснимое явление. В который раз уже газеты оповещали читающую публику о том, что суда в открытом море наталкивались на загадочный
На некоторое время эти встречи было прекратились, однако поздней осенью того же года Скотия, следующая через Атлантику при полном штиле обычной судовой дорогой из Бристоля в Нью-Йорк, наскочила внезапно в сумерках на какую-то преграду. Корабль содрогнулся от киля до клотика, однако не потонул, ибо корпус его был разделен переборками. Благодаря им вода, проникнув через двухметровую пробоину в один из отсеков, не смогла распространяться дальше. Лишь позже выяснилось, что камень преткновения, за сообщениями о котором, затаив дыхание, следил весь мир, не морское чудовище, а гигантская подводная лодка по имени Наутилус, оборудованная с полным комфортом и движимая некой таинственной энергией. Командовал ею высокоодаренный инженер, намного опередивший технически свой век… В его полных приключений подводных плаваниях приняли вскоре живейшее участие сотни тысяч людей — читателей завоевавшего огромный успех романа Ж. Верна «80000 километров под водой», в котором и были описаны все эти фантастические события.
Морские аквариумы — студии судостроителей
Летом 1961 г. мировая пресса запестрела вдруг сообщениями, весьма напоминающими те, что приводил Ж. Верн в своем романе. Однако на сей раз происхождением своим они были обязаны отнюдь не писательскому вымыслу. Сообщения эти основывались на подлинных событиях и с запозданием почти на сто лет полностью подтверждали жизненность смелых технических прогнозов писателя.
Что же произошло? Большая подводная лодка под названием Тритон, следуя историческим маршрутом Магеллана, совершила 84-суточное кругосветное подводное плавание, не всплывая ни разу на поверхность.
Корабль этот, имеющий в длину 134 м, весьма своеобразен: водоизмещение его 5900 т; он обладает тремя палубами и обслуживается экипажем из 172 человек. Тритон может принять на борт многомесячный запас продовольствия, а опреснители и электролизные установки безостановочно обеспечивают его и в погруженном состоянии свежим воздухом и питьевой водой. Два атомных реактора обеспечивают судну радиус действия под водой около 17600 км.
Другая атомная лодка, названная по имени своего литературного прототипа Наутилусом, еще в 1958 г. за 69 часов преодолела путь от Пойнт Барроу на побережье Аляски до Гренландского моря. 1830-мильный маршрут проходил частью под ледяной шапкой Северного полюса.
В наши дни можно перечислить уже целую плеяду атомных подводных лодок, для которых подобные достижения вовсе не являются чем-то экстраординарным. Вопрос состоит лишь в том, будут ли эти высокоэффективные подводные суда, служащие пока что исключительно военным целям, иметь перспективы и для торгового судоходства. Ответить на этот вопрос с полным правом можно положительно.
Скорость надводного судна принципиально не может превзойти некоторой определенной границы. Даже если создатели его откажутся от той традиционной праконструкции, что заложена в основу самых современных надводных судов (от киля, являющего собой живое напоминание о челне-однодеревке) и перейдут к строительству качественно иных судов с учетом новейших достижений гидро- и аэродинамики. Чтобы добиться значительно больших скоростей, суда должны научиться скользить в воде, подобно рыбам, легко развивающим скорость до 80 км/час, а в отдельных случаях и выше. Так последуем же за рыбами! Но — как?