ЛЮДИ КРОВИ
Шрифт:
Наш телефон звонит. Элизабет подносит его к уху:
– Они говорят, что нужно заглушить моторы и дать им подойти к нам. Тогда они нас вытащат, -передает она мне.
Я отрицательно мотаю головой.
– Они говорят, что мы слишком глубоко погрузились в воду, чтобы плыть дальше, – говорит Элизабет. Я упрямо увеличиваю скорость и правлю в канал.
– Пусть следуют за нами. Когда потонем, подберут нас.
Мы доплываем до поросших соснами маленьких островков по периметру бухты, и только тогда я соглашаюсь признать свое поражение.
– Пристегнись! – говорю я
стучат по корпусу. Я вне себя от гнева: вот как приходится обращаться с моей прекрасной лодкой! Наконец «Грейди» останавливается, зарывшись носом в песок, вода потоком льется из трюма.
Я заглушаю моторы, и нас окутывает тишина, прерываемая лишь ветром, шелестящим в ветвях сосен, и ворчанием лодки спасателей, приближающейся к берегу.
– С вами все в порядке? – издали кричит Артуро.
– Нет,- огрызаюсь я.- Отвезешь нас, а потом, черт возьми, займешься моей лодкой и как можно скорее сообщишь мне, что с ней!
Артуро приводит «Грейди» на остров через два дня. Я встречаю его на пристани.
– Думал избавить тебя от лишних хлопот, – говорит он, кивнув на двадцатипятифутовый катер, пришвартованный рядом. – Беру на себя арендную плату.
Я ничего не отвечаю, хотя, по правде говоря, очень рад получить обратно свой катер, а не другую лодку.
– Не знаю, чего они добивались, – говорит Артуро.
Я удивленно приподнимаю бровь:
– Кто?
Артуро пожимает плечами:
– Мы пока точно не знаем, но кто бы они ни были, добра тебе они точно не желают. Они поработали над обоими трюмными насосами и открыли кингстон. Если бы по ошибке не засосало пластиковый пакет, который блокировал кингстон, вы бы затонули гораздо раньше.
– Нас спас мусор, – говорю я, не в силах сдержать улыбки.
Артуро тоже улыбается, но быстро серьезнеет:
– Но это ведь могла быть бомба.
– Это Сантос? – спрашиваю я.
– Не думаю. Он только-только освободился. Мы оба знаем, где он был.
– Тогда кто?
– Мои люди выясняют.
– Твои люди только и делают, что выясняют…-ворчу я.
Артуро тяжело вздыхает:
– Потерпи, Питер. Такие вещи требуют времени. А пока просто будь осторожен. Внимательно осматривай лодку и машины, перед тем как садишься в них. Я велел своим ребятам проверять их каждый день, но пока мы с этим не разберемся, будь осторожен.
К моему огромному облегчению, моя жена соглашается на время отказаться от поездок за покупками. Мы теперь ведем очень спокойную и размеренную жизнь. Элизабет занимается садом, который процветает благодаря ее неусыпным заботам. За несколько недель там выросли новые растения, некоторые из них совершенно мне не знакомы и цветут необыкновенно яркими цветами. Элизабет сняла первый урожай Слезы Дракона.
Я большую часть дня провожу за хозяйственными делами, а Элизабет делит свое время между садом и кухней, между посадкой, прополкой, сортировкой трав и приготовлением настоев. Иногда, помогая жене в саду, я случайно касаюсь ее, и мы оба улыбаемся, счастливые тем, что занимаемся общим
– Я только что приготовила первую порцию вина из Слезы Дракона,- говорит мне Элизабет через несколько дней после сбора урожая. Мы собираемся на охоту и оба уже приняли наше истинное обличье. – Вот, – Элизабет указывает на керамический кувшин и два высоких стеклянных стакана, стоящие на дубовом столе в большой комнате. Она разливает прозрачную жидкость по стаканам. – Давай попробуем.
Это один из кувшинов моей матери. Интересно, использовала ли она его для того же самого. Я беру свой стакан, принюхиваюсь к бесцветной жидкости, взбалтываю ее. Ничем не пахнет. Как вода из-под крана.
– Не повредит ли это нам перед охотой?
Элизабет качает головой:
– Главное, не пей его, когда ты человек.
– Почему?
– В человеческом обличье ты не можешь противостоять его силе. Тебя парализует, как это происходит с людьми, – говорит она. Она терпеливо ждет, пока я выпью.
С трудом верится, что эта жидкость может на кого-нибудь как-то повлиять. Вино кажется совершенно безвредным и безвкусным. Я делаю два больших глотка и смотрю на Элизабет:
– Оно на вкус, как вода, разве что чуть гуще, чуть жирнее…
Она смеется и опрокидывает свой стакан одним долгим глотком.
– Сначала допей, – говорит она. – Потом посмотрим, что ты скажешь.
Я следую ее совету. Секунду спустя у меня внутри разливается тепло и проникает во все уголки моего организма. На какое-то мгновение становится дурно. Кружится голова. Мне стоит некоторых усилий не упасть.
– Разве это не удивительно? – спрашивает Элизабет, пододвигаясь поближе и касаясь меня своим хвостом.
Все мои чувства обостряются. Я не ощущаю ничего похожего на то, что испытал в ночь нашей свадьбы после коктейля из Слезы Дракона и Розы Смерти, когда нам удалось проникнуть в мысли друг друга, но я не могу перестать улыбаться и не в силах побороть своих желаний.
Мы занимаемся любовью здесь же, в большой комнате, потом позволяем нашей страсти поднять нас в воздух и взмываем все выше и выше, пока окончательно не соединяемся над морем. Оторвавшись наконец друг от друга, мы плечом к плечу преследуем добычу. Вино из Слезы Дракона все еще согревает нас, разжигает наш аппетит. Я направляюсь прочь от берега, намереваясь долететь до острова Бимини, что всего в шестидесяти милях от нас. Элизабет, которой никогда не нравилось мое пристрастие к охоте над водой и далеко от дома, и на этот раз недовольна:
– Зачем лететь в такую даль, когда вокруг полно еды?
– Отец всегда настаивал, чтобы я охотился на расстоянии от нашего острова, – говорю я. – Даже если нас не поймают с поличным, люди станут подозрительны. Куба и Багамы не так уж далеко от нас, а население там достаточно темное, чтобы объяснить происходящее своими глупыми суевериями.
Но Элизабет упрямо забирает к берегу.
– Я хочу есть! – настаивает она. – Не будет большой беды, если сегодня в виде исключения мы поохотимся где-нибудь поблизости.