Люди не ангелы
Шрифт:
Двадцатилетний Федот Грицай, или по-уличному Лунатик, внешностью удался в мать: большие и быстрые черные глаза под прямыми, вразлет бровями, прямой нос и смоляно-черный вьющийся чуб. Нрав у Федота веселый, но с хитринкой. Держится он самоуверенно и не без достоинства. Хорошо поет, умеет забавно копировать голоса людей, особенно тех, кто разговаривает начальственным тоном. С Андреем Ярчуком Федот ведет себя так, вроде не Андрей, встал между ним и Маринкой, а сам Федот великодушно и будто бы с радостью уступил Андрею дорогу, хотя всей Кохановке известно, как Федот, узнав, что Маринка встречается с Андреем, в хмельном буйстве
Грузовик резко затормозил у самого комбайна, обдав Андрея облаком сухой и терпкой пыли.
– Дай перекур мотору, Андрей Павлович!
– Федот выскочил из кабины, хлопнув дверцей.
– Слезай, и сами подымим!
Андрей неторопливо, обжигая руки о раскаленное солнцем трубчатое железо, спустился по стремянке на землю.
Отошли, как полагается, от комбайна подальше. Будто не замечая, что Федот протянул ему пачку с сигаретами, Андрей достал из кармана свои. Дружно задымили, каждый скрывая внутреннее напряжение и враждебность. Но Федот хоть и моложе Андрея, умел искуснее маскировать свои чувства.
– Ну как, сержант, дела? Маринка не обижает?
– добродушно спросил он.
Андрей промолчал, глубоко затянувшись табачным дымом.
– Ты с ней по-военному, построже! А будешь сюсюкать, переметнется к третьему.
– А ты сюсюкал?
– со спокойной усмешкой спросил Андрей.
Федот закашлялся, бросил сигарету и втоптал ее каблуком в землю. Потом, гадко улыбнувшись, сказал:
– Ладно, не будем об этом. Давай зерно.
Андрей еще и еще жадно затянулся дымом, потушил сигарету и молча поднялся на комбайн. Запустил мотор, уверенно и спокойно включил храповую муфту горизонтального шнека и, когда из лотка обильным ручьем полилось в кузов грузовика зерно, залюбовался ровной дымчатой линией, которую прокладывал в бледном небе могучий турбовинтовой лайнер. Хотелось забыть о Федоте, о его гадкой улыбке и не терпелось скорее повидаться с Маринкой. Но в жнива комбайнеру все-таки не до свиданий. Только завтра вечером...
10
Как же все случилось?
В тот тихий июньский вечер, когда спала жара и все живое с облегчением вздохнуло, Маринка возвращалась с работы домой усталая, но довольная тем, что сумела показать на строительной площадке свои знания. И бетон замешивали, как она требовала, и "вязали" балки, как учили ее в техникуме.
Шла по улице неторопливо, наслаждаясь теплой свежестью садов и пьянящим ароматом зацветшей акации. Вечерняя заря прощально ласкала верхушки деревьев, стоящих в задумчивой неподвижности, скользила по крышам хат и сараев; в такую пору особенно явственны запахи садов и огородов тонкие, влажные, обновленные. Хочется бесконечно вдыхать их, ощущая, как слегка кружится голова, а сердце наполняется безотчетной радостью.
И мечтается в такое время, будто в сладком сне грезится. Закончит Маринка техникум, начнет работать в колхозе и готовиться в институт. А может, заочно станет учиться в институте. Вот только долго надо учиться, и это чуть-чуть омрачает мечты. В них Маринка видит сказочно белый дворец на высоком берегу Бужанки; она обязательно построит такой дворец - радостное обиталище музыки и песен - взамен старого неуютного клуба. Белокаменный, он возвысится над всей Кохановкой, и люди будут видеть его из Будомира и Воронцовки, из Яровенек и Березны. Маринка так спланирует дворец, чтоб внутри, кроме зрительного
Хорошо быть строителем. Есть простор для дела и для мечтаний. Придет время, когда и космонавты позовут их с собой обживать новые планеты. Кто знает, может, и ей выпадет счастье строить жилища за пределами земли.
Маринка уже подходила к своей тихой улочке, как ее догнал на грузовике Федот. Затормозил и, не здороваясь, сказал со знакомой, не очень приятной ей манерностью:
– Мариночка, везу потрясающей силы анекдотец! Прошу не опаздывать к лодкам.
– Ты доски везешь, а не анекдот, - холодно ответила Маринка, так как эти доски ей нужны были на строительстве еще днем.
– Почему не вовремя и не на площадку?
– Непредвиденная поломка на лесопилке. А на площадку успеется!
– и Федот поехал дальше.
Маринка не завернула в свою улочку. Сама не зная почему, направилась вслед за машиной Федота. И когда вышла на берег Бужанки, увидела, что Федот со своим хромым отцом Серегой, надрываясь, сталкивают через борт грузовика, прямо за плетень в огород, большую, опутанную проволокой вязку досок.
– Что вы делаете?!
– налетела на них Маринка.
– Это же воровство!
Федот, судорожно искривив красивое лицо, растерянно заморгал глазами, а густой румянец на его щеках, кажется, стал отдавать чернотой.
– Побойся бога, Марина!
– с напускным возмущением стал ее увещевать отец Федота.
– Какое же тут воровство? Десяточек досок!
– Идите в хату, я сам объясню, - обиженным голосом перебил Федот отца и, соскочив на землю, с вялой улыбкой подошел к Маринке.
– Чего ты нервничаешь, Мариночка?
– тоном, каким разговаривают взрослые с детьми, спросил Федот, нежно и настороженно заглядывая ей в глаза.
– На площадке сгружу все сполна. А этот материалец я на лесопилке для себя организовал.
– Он указал на доски, рухнувшие за плетень и подмявшие там куст смородины и картошку.
– За счет колхоза "организовал"?!
– А я разве с другой планеты?
– с веселым удивлением спросил Федот. Я тоже колхозник. Хата же нужна нам с тобой? Не видела разве, какой палац растет у старой левады?
– Не говори глупостей!
– отрезала Маринка.
– Я за тебя замуж не собираюсь!
– А ты что, ворог себе?
– искренне удивился Федот.
– Или думаешь лучше меня сыщешь?
– Дурак!
– Маринка, резко повернувшись и хлестнув концом косы по лицу Федота, зашагала, сама еще не зная куда.
– Мариночка, я не сержусь!
– притворно-веселым голосом крикнул ей-вдогонку Федот.
– Буду ждать у лодок!
Маринка даже сплюнула от негодования. И как она раньше не замечала, что Федот настолько спесив и самодоволен? Кто ему дал право так разговаривать с ней? "Сама виновата, - с досадой подумала Маринка.
– Пели с ним у лодок в два голоса. Выслушивала его болтовню. Пялила глаза, когда он копировал кого-нибудь, хихикала, как дурочка".
И вот еще что удивительно: Маринка внимательна к Федоту, может, еще из-за его матери - Наталки, какой-то необыкновенной и непонятной женщины. Как могло случиться, что Наталка, такая красивая и особенная, стала женой уродливого Сереги Лунатика?