Люди сумрака
Шрифт:
— Зачем тебе это?
— Знание дает власть. К тому же, ты и сама, наверное, знаешь, как тоскливо бывает в этом мире серости и обезличенности, как хочется ярких красок мира живых.
Мне было всего пятнадцать, и я безумно хотела жить. Все эти два года я мечтала вырваться на свободу и еще не готова была променять цветной мир на серый. И я дала свое согласие. Десять лет. У меня будет целых десять лет. А там… Я придумаю, как не позволить баньши завладеть моим телом.
— Хорошо, — улыбнулась баньши, услышав мой ответ. — Тогда смотри.
Мимо нашего дома, на крыльце
Один из мужчин — худой, темноволосый, остановился так резко, будто налетел на невидимую стену.
— Стой. Там кто-то кричал! — сказал он другу, указывая на дверь моего дома.
— Да? — озадаченно протянул второй. — Я ничего не слышал.
— Говорю тебе, я точно чей-то крик слышал! Жуткий такой, аж мороз по коже.
И они бросились к моему дому.
— Давай же, это твой шанс, — пропела баньши, улыбаясь. Схватила меня за руку. Обожгло болью, а на моем запястье появился тонкий след, похожий на шрам.
Мысленным призывом я заставила себя вернуться в свое тело. Скривилась от боли, но тут же позабыла о ней, когда наверху с треском открылась дверь — кто-то из двоих незнакомцев вышиб ее сильным ударом.
Слабая от голода, я закричала что было сил. Услышала топот ног у себя над головой. Когда люк распахнулся, я впервые за долгие месяцы расплакалась — от облегчения.
Все закончилось. Я свободна.
В свои пятнадцать я была настолько глупа и самонадеянна, что решила, что мне действительно удастся обмануть баньши. Я совершила самую большую ошибку в своей жизни просто потому, что безумно хотела жить.
Я боялась, что рано или поздно настанет тот день, когда мне придется отдать долг, и я боялась последствий сделки с баньши. К тому же… после предательства Лили-Беллы мне совсем не хотелось возвращаться на Ту Сторону. Я выжгла свои способности к магии, и на месте застарелого шрама от сигареты матери появилась метка Выжигателей. Я закрыла себе вход в серый Сумрачный мир.
Но я не знала, что мертвых обмануть невозможно.
Дар баньши оказался куда сильнее, чем я себе представляла, и бегство из Сумрачного города мне не помогло. Я даже представить не могла, насколько быстро пролетят эти десять лет.
Настала пора расплаты.
В тот же год, когда истек отпущенный мне баньши срок, у Лори начались кошмары, в которых она видела красивую черноволосую женщину. Я знала — баньши предупреждает меня, пытается через мою дочь и пресловутые «узы крови» добраться до меня, из-за клейма Выжигателей лишенной возможности ее видеть. А я бы и рада отдать свое тело баньши, лишь бы заставить ее перестать мучать Лори, но как это сделать теперь, когда я по собственной воле — и собственной глупости — стала заклейменной?
Это была моя вина. Лори расплачивалась за мою ошибку. И я не успокоюсь, пока не пойму, как ее исправить.
ГЛАВА 22.
Шейла
— Ну что еще? Я уже все вам сказала.
— Я здесь не как полицейский.
Мои слова удивили актрису, но тут же нахальное выражение вновь вернулось на ее лицо.
— Значит, я могу просто выставить вас за дверь?
— Или я могу вызвать вас на допрос уже как полицейский.
Добрую минуту Макинтайр буравила меня взглядом, а затем сказала обреченно:
— Проходите.
С момента нашего прошлого визита в доме актрисы не изменилось ровным счетом ничего — ни беспорядок, ни затхлый воздух, казалось, навеки здесь прижившиеся.
Я села в свободное от хаоса кресло, на самый его край, и жестом пригласила Шейлу последовать моему примеру — разговор предстоял быть долгим. Недовольно кривя губы, она села напротив меня.
— Я расскажу вам одну историю, — спокойно начала я, — которая любому другому человеку могла бы показаться безумной. Но, думаю, только не нам двоим. История о двух сестрах — прелестном ангелочке и девочке, которая жила в тени своей сестры. Возможно, ей даже казалось, что ее сестру любят больше, чем ее саму. А возможно, так оно и было. И тогда она решила пойти на отчаянный поступок — желая примерить на себя такую манящую, такую прекрасную жизнь сестры — и ее личину, она заключила сделку с баньши. Так ведь, Шейла? Или мне звать вас Эмили?
Чем дольше я говорила, тем больше серело лицо «Шейлы Макинтайр».
— Не понимаю, о чем вы.
Вранье. Все она понимала.
— Вы заняли место сестры, но срок, отпущенный вам баньши, уже истек…
— Я не знаю, о какой баньши вы говорите.
— Эмили, — сказала я со вздохом. — Она очень опасна. Хотите, я расскажу вам еще одну историю?
Но прежде я показала ей клеймо, доставшееся мне от Выжигателей. Знаю, это было рискованно и, быть может, безрассудно, но я должна была добиться от Шейлы признания. Не для следствия — оно уже все равно ничего не решит. Вселившись в тело Эрика, работника техпомощи, баньши заставила его дать ложные показания. Он наверняка задолжал ей, в свое время воспользовавшись ее магией — как и я, как и Эмили, которая сейчас называла себя Шейлой. Баньши было невыгодно, чтобы Шейла Макинтайр попала в тюрьму — ведь тогда бы ее сосуд лишился свободы передвижения. А баньши, как и все пленники Сумрачного мира, ценила свободу.
Эмили ахнула, увидев клеймо на моей груди.
— Так вы…
— В свое время я тоже заключила с ней сделку. И решила убежать от расплаты, став заклейменной, зная, что теперь баньши до меня не добраться. И это сработало. Только я не знала, что она может использовать мою дочь. Вот уже год — с тех пор, как мой долг просрочен, Лори мучают кошмары. Эмили, я говорю не как полицейский — как мать. Помогите мне понять. Расскажите мне правду.
Она долго молчала, и я уже решила, что моя мольба останется неуслышанной. Но Эмили вдруг заговорила — глухо, отстраненно.