Люди в масках
Шрифт:
— Что это такое? — сердито спросил собеседник, пристально глядя в мои удивленные глаза.
Кот выглядел божьим одуванчиком, на довольной усатой физиономии не было ни капли страха или раскаянья. Большое серое ухо ритмично подрагивало, а левый глаз подмигивал. Лапки с выпущенными на волю коготками Тафа сложил вместе где-то в районе своей узкой грудной клетки. Бессовестно разгромивший посуду хвост, вяло покачивался, недовольно постукивая по задним лапам животного.
— Мя-я — я -у, — издал протяжный звук Тайфун, обнажив при этом острые белоснежные
Я вскочила с дивана, поправляя смятое платье и намереваясь кинуться на помощь пойманному проказнику. Однако мои чрезмерно резкие движения не совсем вписались в окружающую обстановку. И в следующую секунду я, зацепившись ногой об столик, свернула его на пол, вместе со всем оставшимся с вечера содержимым. Грохот разбивающейся посуды был гораздо громче того, весьма, корректного звона, который издавал кот.
Я тоже упала, рассадив колено об угол стола, и угодив ладонью в осколки темно-красной бутылки. От пережитого шока мое тело не чувствовало боли, но это было только начало. Тонкие струйки выступившей на руке крови принесли вместе с испугом ощутимые болезненные эмоции. Я тихо застонала, поджав под себя здоровую ногу, и с ужасом уставившись на острые крошечные стекла, торчащие из окровавленной плоти.
— Черт знает что! — выругался Северин, отпустив быстро исчезнувшего за дверью кота, и подбежал ко мне. — Не женщина, а стихийное бедствие. И приятеля себе нашла подходящего, надо же было назвать животное ураганом… — бормотал Алекс, осторожно вытаскивая осколки из моей порезанной руки. — Надо срочно замыть рану.
Я поморщилась от боли, когда собеседник помогал мне подняться. Идти было тяжело, так как ныло колено. В конечном счете, он поднял меня на руки и перенес в ванную, заляпав при этом свою светлую рубашку алыми пятнами моей быстро пребывающей крови. Но подобные мелочи его, похоже, совершенно не интересовали. Что такое испорченная тряпка, по сравнению с тем погромом, который остался дожидаться нас в зале?
Промыв порезы прохладной водой, Алекс достал с полки бинт и принялся перевязывать раненую кисть. Он делал это профессионально, будто всю жизнь работал в травмпункте. Завязывая бинты, мужчина хмуро посмотрел на меня и сердито сказал:
— Зачем тебе понадобилось, сломя голову, вскакивать с дивана, Лара?
— Чтобы спасти котика, — честно призналась я, виновато опуская ресницы.
— От кого?
— От тебя, то есть от твоего гнева, вызванного перебитым хрусталем.
Он усмехнулся, опускаясь на корточки и рассматривая мою пострадавшую ногу.
— Просто синяк, — с видом знатока, объявил собеседник. — До свадьбы заживет, — он взглянул на меня снизу вверх и совершенно серьезно добавил, — Плевал я с высокой колокольни на весь этот хрусталь, если из-за него ты сама готова разбиться вдребезги. А твой чрезмерно предприимчивый "подарок" все-таки нуждается в небольшой трепке, иначе его слишком уж активное поведение может нажить ему на голову неприятностей.
Я вздохнула, грустно глядя на говорившего:
— Ты на меня не
— За что? — он не понял.
— За раскуроченный стол.
— Нет.
— И за испачканный вином и остатками салата пол.
— Нет.
— И за кровавые пятна на паласе.
— Нет.
— И за выходку подаренного мной кота.
— Я же сказал нет!
— Ну, а за что ты тогда сердишься? — надув губы, спросила я обижено. — За вчерашний финал, да?
Алекс поднялся, уставившись мне в глаза с видом человека, обдумывающего какое-то важное решение. После довольно-таки продолжительной паузы, он спокойно произнес:
— Прости, я не хотел сделать тебе неприятно.
Теперь пришла моя очередь удивляться. Я смотрела на бесстрастное лицо мужчины в полной растерянности. О чем это он? Я испортила ему праздник, а извиняется он.
— Неприятно? Что ты имеешь в виду?
— Поцелуй, что же еще? Насколько я понял, тебе это не понравилось.
Мои губы вздрогнули, готовые растянуться в ироничную улыбку. Вот это да! Собеседник чувствует себя виноватым за то, что случилось ночью. А я и не знала, что он такой порядочный. Хотя стоило догадаться, ведь Северин не давал мне повода усомниться в своих моральных принципах. Но почему он решил, что мне было неприятно?..
— Алекс, — мурлыкающим голосом начала я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы получше рассмотреть его похолодевшие синие глаза. — Ты все неверно истолковал.
— То есть? — мужчина насторожился, слегка подняв правую бровь, отчего его лицо приняло загадочный вид.
— Начну издалека, — подув на бинты, чтобы хоть как-то унять противную боль, проговорила я. — Как ты ко мне относишься?
— Хорошо.
— Кто я для тебя?
— Женщина, которую я взялся защитить от Ларина.
— И к которой у тебя возникло что-то вроде братской привязанности, как мне показалось, — мягко добавила я, хитро улыбаясь.
Собеседник прищурился, чувствуя подвох, но не проронил ни слова, давая возможность мне продолжать.
— А такие интимные поцелуи, как вчерашний, для брато-сестринских отношений, абсолютно, недопустимы, — весело закончила я свою мысль.
— Ты мне не сестра, — чеканя каждое слово, процедил Алекс.
Ну, наконец-то! Я давно мечтала, чтобы он это сказал. Вариант с родственной заботой, который он упорно продвигал ранее, меня откровенно бесил.
— Правда? Рада это слышать, — я была довольна своей маленькой победой.
— Но если я тебе не брат, и даже не пытаюсь претендовать на эту роль в твоей жизни, почему ты, Элис, опрокинула на мою рубашку фужер с вином, пытаясь отстраниться? — его сузившиеся щелки-глаза испытующе смотрели на меня, ожидая ответа.
— Потому что подобного рода ситуации в мои планы не входят, — просто и честно произнесла я, но, увидев, как помрачнело его лицо, быстро добавила, — Однако, это не значит, что мне было неприятно. Наоборот, у тебя безумно нежные, упругие губы. Растаять от их прикосновения можно в два счета…