Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги
Шрифт:
Для уничтожения насекомых в Зимний дворец приглашались и профессионалы. А таковые в Петербурге имелись. Например, в «Санкт-Петербургских ведомостях» встречались следующие объявления (1842 г.): «Итальянец г. Принципе, химик и механик, уведомляет, что продает следующие вещи: симпатический порошок и жир (без яда) от крыс и мышей, порошок от блох. Также в домах разного рода гадов уничтожает в 24 часа».
«Придворным тараканщиком», использовавшим турецкие и персидские ядохимикаты, в конце XIX в. был новоладожский крестьянин Василий Лебедев. У него имелся постоянный подряд на истребление насекомых в Зимнем и Аничковом дворцах. Судя по тому, что у крестьянина появился собственный специализированный магазин и он смог построить на собственные средства двухэтажную школу, дела у «придворного тараканщика» шли неплохо [860] .
860
Астафьев В.
Факт «нашествия» клопов на Зимний дворец в 1839 г. с удовлетворением отметил и французский путешественник маркиз де Кюстин: «Новый императорский дворец, вновь отстроенный с такими тратами людей и денег, уже полон насекомых, чтобы скорее украсить жилище своего господина, заранее отомстили за свою смерть, привив своих паразитов этим смертоносным стенам; уже несколько комнат дворца закрыты, прежде чем были заняты». Как мы видим, и здесь европейский «печальник о правах человека» «шьет политику» даже в сугубо бытовом вопросе.
«Нашествия» клопов в истории Зимнего дворца случались не единожды. Конечно, от клопов и блох «обороняли» в первую очередь императорскую половину. Но не всегда это удавалось. В 1841 г., когда молодая цесаревна, будущая императрица Мария Александровна, обустраивалась в своих комнатах Зимнего дворца, пришлось провести дезинфекцию ее личных покоев. Причина заключалась в том, что ее комнаты, как водится, достраивались в «последний момент» и была «пригнана масса рабочих для скорейшей отделки квартиры; они-то и занесли этих насекомых» [861] .
861
Яковлева AM. Воспоминания бывшей камер-юнгферы императрицы Марии Александровны // Александр Второй: Воспоминания. Дневники. СПб., 1995. С. 90.
Камер-юнгфера Марии Александровны вспоминала: «Пока мы прибирали и размещали вещи, граф Клейнмихель, который был распорядителем всего устройства, сновал беспрестанно по всем комнатам, заходил к нам и осведомлялся, не беспокоят ли нас блохи, уверяя, что он буквально съеден ими» [862] .
«Дворцовые клопы» подчас становились причиной международных конфузов. В 1850 г. они буквально «зажрали» камергера нидерландской службы г. Гюса, размещенного в Зимнем дворце. Скандал приобрел такой резонанс, что переписка о нем шла на очень высоком уровне. В июне 1850 г. министр Императорского двора князь П. М. Волконский писал обер-гофмейстеру князю Гагарину: «До сведения моего дошло», что камергер нидерландской службы г. Гюс «не мог совсем спать от множества клопов». Министр распорядился отправить под арест («на сутки») смотрителя, отвечавшего за помещения для гостей, а также распорядился «осмотреть тщательно кровать и всю мебель, равно и в других комнатах Зимнего Дворца, переменить кровати, где окажутся клопы, а из мебели их вывести» [863] .
862
Яковлева AM. Воспоминания бывшей камер-юнгферы императрицы Марии Александровны // Александр Второй: Воспоминания. Дневники. СПб., 1995. С. 90.
863
РГИА. Ф. 472. Оп. 14. Д. 1048. Л. 1. О клопах, оказавшихся в Зимнем Дворце в квартире, отведенной для камергера нидерландской службы г. Гюса, и об арестовании смотрителя камерцалмейстерской должности за сию неисправность. 1850.
Залетали в Зимний дворец и самые обычные «сезонные» комары. С ними бороться было проще. Та же камер-юнгфера писала: «Откроют все окна, потушат все огни, лакей внесет умывальную чашку, наполненную водою, и зажигает ветку можжевельника, держа ее над чашкой… комната наполняется можжевеловым дымом, и комары вместе с ним стремятся в открытые окна» [864] . Но главной «насекомой проблемой» Зимнего дворца оставались, конечно, клопы. Они атаковали всех самодержцев, включая и семью Николая II.
864
Яковлева A. И. Воспоминания бывшей камер-юнгферы… С. 97.
Обращаясь к проблемам гигиены, упомянем такой ныне прочно забытый дворцовый аксессуар, как плевательница. Эта деталь дворцовой меблировки вышла из употребления только в начале XX в. А в XIX в. плевательницы были совершенно обязательной частью дворцовых интерьеров. Например, в комнатах Александра III в Зимнем дворце, оборудованных в 1888 г., одна плевательница (стоимостью в 48 руб.) находилась в Уборной царя, одна в Ванной, две в Кабинете (по 96 руб. каждая), две в Угловой гостиной (по 136 руб.) и две в Белой гостиной (по 150 руб.) [865] . Всего 8 штук. Судя по их количеству, этими плевательницами, «с машинкой», активно пользовались, то есть сплевывали туда. Хотя традиция
865
РГИА. Ф. 536. Оп. 1. Д. 880. Опись комнатному имуществу, находящемуся в комнатах Государя императора Александра Александровича. 1888 г.
Теперь приведем несколько достаточно разрозненных фактов, связанных с рассматриваемой темой. Например, в императорских резиденциях имелись действительно серьезные устройства, например пылеочистительные машины. В конце XIX в. жилые императорские резиденции – Аничков и Александровский дворцы – оборудовали специальными пылеочистительными машинами [866] . Их устанавливали в дворцовых подвалах, и весь воздух, поступавший во дворец, прогонялся через специальные бумажные фильтры.
866
РГИА. Ф. 474. Оп. 1. Д. 538. Права и обязанности охранной команды Аничкова дворца и переписка о здании. 1879–1917 гг.
Плевательница в будуаре императрицы Александры Федоровны
Контролировалось и качество продуктов, поставляемых на императорскую кухню. В 1820 г. на кухне Зимнего дворца появилась новая должность «кухонного контролера», в его обязанность входило «ежедневно обходить все кухни и, осмотря все припасы, свидетельствовать свежесть и хорошее их качество… контролерами назовутся два метрдотеля, которые дежурства уже не исправляют, а содержание по сем званию полное получают» [867] .
867
РГИА. Ф. 519. Оп. 3. Д. 5. Л. 2. О увольнении от Двора кухеншрейберов и определении на место их кухенных контролеров и о учреждении счетной экспедиции при Придворной конторе. 1820 г.
Плевательница. 2-я четв. XIX в.
Во время эпидемий холеры, периодически вспыхивавшей в Петербурге с начала 1830-х гг., в Зимнем дворце имелась практика создания временных лазаретов. Так, в 1847 г. в главной резиденции устроили временную больницу «по случаю появления холеры» [868] .
Поскольку все российские императоры и члены их семей лечились «на дому», то в Зимнем дворце оказывалась и стоматологическая помощь. К концу XIX в. стандарты зубоврачебной помощи были таковы, что наличие специального кресла и бормашины стало обязательным для лечения больного. Поэтому в Зимнем дворце для дантиста императора оборудовали «рабочее место». Подтверждением этому служит счет, по которому в 1896 г. «доктору Воллисону» уплатили из средств императрицы Александры Федоровны «за одно кресло – 250 руб.» [869] .
868
РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 367. Л. 25. Опись высочайшим повелениям, в 1847 г. Придворную конторою полученным.
869
РГИА. Ф. 525. Оп. 3. Д. 65. Л. 56. Бухгалтерская книга Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны. 1895–1899 гг.
Вероятнее всего, в процессе ремонта половины Николая II в 1896 г. где-то в служебных комнатах Зимнего дворца установили «собственное» стоматологическое кресло Их Величеств. Надо заметить, что это было в традициях Императорского двора. У российских императоров имелись лошадь «собственного седла» или «собственные сервизы», следовательно, могло быть и «собственное стоматологическое кресло». К «собственному креслу» прилагался и «собственный зубоврачебный инструментарий». Другими словами, то, к чему российская стоматология пришла относительно недавно, – разовый или «собственный» стоматологический инструментарий, все это появилось в Зимнем дворце уже в конце XIX в. [870]
870
См. подробнее: Зимин И., Орехова Л., Мусаева Р. Из истории зубоврачевания, или Кто лечил зубы российским монархам. М.; СПб., 2013.