Людоед, который объелся (сборник)

Макбейн Эд

— Знаю.

— Понимаешь, эти вопросы его все-таки очень волнуют. Того и гляди, он окончательно взбесится и пошлет нас с тобой к черту. Я хочу сказать, что мне-то очень нравится, что ты здесь. Да только не знаю, смогу ли я удерживать его и дальше, если ты не согласишься помочь нам.

— Я все узнал от Месснера,— сказал Карелла.— Это он дал мне описание.

— Так мы правильно сделали, что пристукнули его?

— Вам виднее...

— Хотя, конечно, это не дает ответа на многие вопросы, которые я тебе уже задавала.

—

Какие вопросы?

— Ну, например, откуда ты узнал его имя? Или вот адрес? Месснер ведь не мог его дать тебе.

— Все это было в Тинкиной адресной книжке — и имя и адрес.

— Там было и его описание, да?

— Не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Ты прекрасно меня понимаешь, куколка! Если у Тинки в записной книжке не было описания внешности, то как же ты связал его имя и адрес с описанием, полученным от Месснера?

Карелла молчал.

— Я абсолютно уверена, что у Тинки в книжке не было описаний ее знакомых. Как и у каждого другого нормального человека, так ведь?

— Так.

— Отлично. Я очень рада, что ты говоришь правду. Потому что мы нашли эту книжку в кармане твоего пиджака, в котором ты вломился сюда, и нам отлично известно, что там ничего подобного нет. Есть хочешь?

— Да, очень.

— Я тебя накормлю, не беспокойся,— вновь повторила она.

Потом помолчала и снова спросила:

— Откуда ты узнал имя и адрес?

— Мне просто повезло. Я проверил все имена в книжке. Методом исключения, понимаешь?

— Опять вранье,— вздохнула девушка.— Мне бы не хотелось, чтобы ты врал.

Она подняла пистолет с подноса и сказала:

— Давай назад!

Карелла отодвинулся назад, насколько позволял наручник. Девушка подошла к нему, наклонилась и поставила еду на пол.

— У меня под халатом ничего нет,— сообщила она.

— Я вижу.

— Я так и думала,— усмехнулась она, быстро выпрямилась и отошла к двери.

Там она уселась на свой стул, скрестив ноги так, что халатик обнажил ее бедра почти полностью.

— Ну, давай,— сказала она, указывая на поднос пистолетом.

Карелла налил себе кофе, сделал неторопливый глоток, потом взял сандвич и жадно откусил.

— Вкусно? — спросила девушка, внимательно наблюдая за ним.

— Да.

— Я сама все это приготовила. Ты должен признать, что я неплохо о тебе забочусь.

— Ну конечно,— согласился Карелла.

— Я буду делать это еще лучше, если ты больше не будешь мне врать. Ну зачем ты это делаешь? Думаешь, это так хорошо с твоей стороны?

— Я не вру.

— Ты сказал, что нашел нас по чистой случайности, методом исключения. Значит, ты не знал, кого или чего ожидать, когда явился сюда. Верно? Ты просто искал кого-нибудь из Тинкиной записной книжки, кто подошел бы под описание Месснера.

— Верно.

— Но тогда зачем ты вышиб дверь? Почему у тебя в руках был пистолет? Ты знал, кто он такой, еще до того, как явился сюда! Откуда ты это узнал?

—

Я ведь сказал тебе, что мне просто повезло.

— Ага, понятно. Только было бы лучше, если бы ты мне все-таки перестал врать. Ты закончил с едой?

— Нет еще.

— Скажешь, когда закончишь.

— Ладно.

— У меня есть дело.

— Ладно.

— Хочу кое-что сделать для тебя.

Карелла прожевал сандвич и запил глотком кофе, не глядя на девушку. Она теперь качала ногой, небрежно держа пистолет в руке.

— Боишься? — спросила она.

— Чего?

— Того, что я могу сделать с тобой?

— Нет. А чего мне следует бояться?

— Я ведь могу тебе снова сломать нос. Кто знает?

— Верно, можешь.

— Или даже сдержать свое прошлое обещание — вышибить тебе все зубы.— Она улыбнулась.— Это была моя идея — выбить у Месснера все зубы. Я ведь знаю, что ваши ребята могут проводить опознание по зубам.

— Верно.

— Я так и подумала. И ему сказала. Он тоже нашел, что это хорошая идея.

— Ты просто набита хорошими, отличными идеями.

— Да, у меня и правда полно хороших идей. Но ты ведь не в обиде? — спросила она.

— Нет.

— А я бы на твоем месте разозлилась. Правда, разозлилась бы!

— Самое худшее, что ты можешь со мной сделать,— это убить,— сказал Карелла.— А поскольку я все равно уже мертв, то какая мне разница?

— Люблю людей, у которых развито чувство юмора,— сообщила она без тени улыбки.— Но все-таки я могу сделать кое-что похуже смерти. Похуже, чем просто убить тебя.

— Что ты можешь сделать?

— Могу... совратить тебя!

— Меня невозможно совратить,— сказал Карелла и улыбнулся.

— Таких, кого нельзя было бы совратить, вообще не существует,— возразила она.— И я собираюсь заставить тебя умолять нас, упрашивать и умолять, чтобы мы разрешили тебе сообщить все, что ты знаешь. Серьезно. Я тебя на самом деле предупреждаю.

— Я сказал тебе все, что мне известно.

— Угу,— сказала она, качая головой.— Закончил ты наконец?

— Да.

— Толкни ко мне поднос.

Карелла повиновался.

Она подошла, взяла поднос и снова уселась на стул. Закинула ногу на ногу и стала покачивать ею.

— Как зовут твою жену?

— Тедди.

— Красивое имя. Но ты скоро его позабудешь.

— Не думаю,— сказал Карелла небрежно.

— Забудешь не только ее имя, но и ее самое.

Он покачал головой.

— Это я тебе обещаю,— сказала она.— Через неделю ты забудешь даже собственное имя.

Воцарилось молчание. Она сидела неподвижно, только нога ее по-прежнему покачивалась. Зеленое неоновое пятно блеснуло на полу и исчезло. Несколько мгновений тьмы, и снова вспышка. Теперь девушка уже стояла. Она оставила пистолет на стуле и вышла на середину комнаты. Неоновое мерцание погасло. Когда же оно вспыхнуло снова, она оказалась совсем рядом с ним.