Людоед, который объелся (сборник)
Шрифт:
— Конечно!
— Очень хорошо. Но тут сразу напрашивается вопрос: каким образом он узнает, что с вами что-то случилось?
Я рассмеялся в душе. Так вот в чем дело! Значит, я спас себе жизнь, позвонив Джорджу!
— Каким образом он узнает? Очень просто. Когда потеряет связь со мной.
— Понятно. А когда вы последний раз с ним разговаривали?
Я с улыбкой посмотрел на Джулию.
— Скажите ему, дорогая!
Она тоже мило улыбнулась мне.
— Лучше сами скажите, дорогой!
— Ну что ж, если вы этого так хотите,— пожал я плечами.— Наверное, не нужно,
Я повернулся к Телланду.
— Я разговаривал с ним вчера утром, в начале одиннадцатого.
— Вы в этом уверены? — спросил он, подняв брови.
— Спросите у вашей милей подруги. Она была свидетельницей этого разговора. Не так ли?
— О. мы прекрасно знаем, что вы звонили по телефону. Но мы сально сомневаемся, чтобы тот человек, с которым вы разговаривали, был в курсе ваших махинаций.
У меня по спине пробежал неприятный холодок. Неужели они разузнали, с кем я говорил по телефону? Нет, не может этого быть! Джулия не могла слышать. Она в это время была в ванной.
— Странные фантазии приходят вам в голову,— сказал я.— Джулия может повторить, о чем я с ним говорил.
— В этом нет необходимости. Я знаю человека, с которым вы разговаривали. И не думаю, чтобы он занимался шантажом или был вашим соучастником. Его зовут Джордж Грей. Он — вице-президент и администратор Египетской международной компании «Грей» в Форт-Уэрте. Сын основателя компании, богат — у него около семисот пятидесяти тысяч долларов, женат, имеет двоих детей, член коммерческого банка, а также нескольких благотворительных обществ... Так неужели вы считаете, что его можно принять за шантажиста?
У меня даже челюсть отвисла. И я не мог произнести ни слова. Только смотрел на него круглыми от удивления глазами.
— А теперь, Харлан,— холодно сказал Телланд,— нам хочется узнать: продолжаете ли вы настаивать на том, что Грей является вашим соучастником? И если нет, то почему вы позвонили ему, а не вашему действительному компаньону? Если таковой действительно существует...
Я все еще не мог произнести ни слова. Язык прилип к гортани.
Держа ружье на коленях, Телланд полез в карман и что-то достал оттуда. Это была кассета.
— Магнитофон — отличная штука, не правда ли, Харлан? Частные детективы часто их используют. Один из них был установлен в вашем номере отеля...
Значит, они знали содержание моего разговора с Джорджем!
— Совершенно верно, Харлан,— закончил он мою мысль.— Грей даже не подозревал, о чем вы с ним говорили. Думал, что вы имеете в виду предложение, которое он вам сделал, и, совершенно очевидно, не знает ни о какой кассете. Я не знаю, что было в пакете, который вы ему послали, но уверен, что никакой кассеты там не было... Итак, теперь ваш черед говорить. Только постарайтесь, чтобы ваша история звучала правдоподобно.
Я силился что-то придумать. Положение было чертовски трудное. Как только они уверятся окончательно, что у меня нет никакого напарника, они хладнокровно и спокойно хлопнут меня. Мое спасение в одном — не дать им увериться, что в этой игре
Я постарался говорить твердо и уверенно.
— Не буду повторять вам то, что уже говорил. Вы и сами хорошо понимаете, что эта кассета может привести вас на электрический стул. Джулия видела, как я опускал бандероль в почтовый ящик, и вы убедились, обшарив домик на озере, что у меня ее нет. Значит, она у кого-то другого. Этого человека вы не знаете и никогда не узнаете. А теперь, если вы по-прежнему уверены, что я лгу, действуйте, как считаете нужным. О своей роковой ошибке вы узнаете только тогда, когда полицейские постучат в вашу дверь. Вы, конечно, очень предусмотрительны, не спорю. Но никто не может предусмотреть всего.
— Почему? — небрежно процедил он.
— Действуйте, действуйте! Только сперва хорошенько все взвесьте. Поскольку, если вы ошибетесь, вас будет ожидать электрический стул. А это не так уж приятно.
Джулия повернулась к Телланду и улыбнулась ему.
— Слышишь, Дэн! Мистер Харлан пытается действовать на нашу психику.
— Ни на что я не собираюсь действовать,— ответил я.— Поступайте так, как считаете нужным.
Телланд внимательно посмотрел на меня.
— Я, например, думаю, что нам не угрожает никакая опасность,— сказал он.
— Вот как?
— Я говорю серьезно. Давайте предположим, что вы говорите правду и у вас есть сообщник.
— Вы очень любезны.
— И давайте назовем его условно мистер X. А теперь допустим, что вы пришли сюда с опасным поручением и бесследно исчезли...
— Продолжайте...
— Прошло какое-то время, и от вас нет никаких известий. Тогда он предполагает — и не без оснований,— что с вами произошло какое-то несчастье. Что же он в таком случае делает? Как поступает?
— Вот это уже вопрос по существу. Он пошлет кассету в полицию.
Телланд слабо улыбнулся и покачал головой.
— Нет, он этого не сделает.
— Только не порите чепуху! Как раз это он и сделает.
— Я так не думаю. И вот почему. Видимо, одна деталь от вас ускользнула. Дело в том, что, если он пошлет письмо и кассету в полицию, он ничего от этого не выиграет, а потеряет все...
— Что значит: потеряет все, черт бы вас побрал?
Его улыбка стала насмешливой.
— Вы все еще не понимаете? Что он выигрывает, если сдаст кассету в полицию? Отомстит за вас? Не будьте таким наивным, Харлан. Ему наплевать на вас. И ему совершенно неинтересна ваша судьба. Это не ваш родственник. Я знаю, что у вас никого нет. Мы это проверили.
— Это друг...
— Не будьте смешным. В такого рода сделках дружба немного стоит.
— Ну а что он может потерять?
Они переглянулись.
— Сто тысяч долларов! — сказал Телланд.
Теперь я понял, что он имел в виду, и почувствовал, что петля вокруг моей шеи стягивается все туже и туже. А он сухо продолжал:
— Отдав кассету в полицию, он, возможно, отомстит, но кассета для него сразу обесценится. Надеюсь, вы понимаете это. Полиция даже и не подумает ему за нее заплатить. Наоборот, они могут посадить его за решетку за участие в шантаже... Вот мы и подобрались к существу дела.