Людоеды
Шрифт:
— Нет базара…
На базар — в лес и не по дрова — отправились те, кто выглядел также. Чёрт помогал идти студентам, а назад уже они ему. Не пропадать же добру. Ту часть плодов, которую не удалось унести из райских кущ они решили уничтожить, но не оставлять дикарям или диким зверям — пожадничали. И переели, а перебрали, следуя одному жизненному постулату: лучше переесть, чем недоспать.
— Явились… — осадила их Тушёнка. — Вы где были? А хороши, красавцы!
— На… и вали на… — сунул ей плод в единственном экземпляре Чёрт, и рухнул к ногам, как
— А вы чего стоите и смотрите? — озадачила Тушёнка студентов потерявших контакт с Чёртом, но не с землёй и также прильнули на неё к нему.
Она обыскала их и нашла что искала.
— Валя… — позвала она Лаптеву, проливающую слёзы не один день напролёт с момента потери мужа.
Та даже не откликнулась, а не то, что вышла. И Тушёнка сама подалась к ней угощать дарами леса.
Подруга отказывалась есть.
— Найдётся твой мужик! Держи себя в руках! Мы обязательно выберемся отсюда…
— Откуда?
— Точно не знаю, и как, но… Ешь давай! Это вкусно — я пробовала.
Тушёнка даже не почувствовала никакой кислинки. Подруга также. И вскоре обе творили нечто невообразимое — голосили какие-то песни, от которых волки в лесу дохли.
— Хватит с меня… — кинула лопату Анюта. — Мы пашем, как скоты, а они — класуки!
Её примеру последовали остальные сокурсницы, и подались дружной гурьбой по своим делам в барак — прихорашиваться. Одно слово — женщины! А бабы — у них своё на уме, а всегда только: выглядеть красиво. Даже если окажутся в качестве блюда в меню у дикарей. И то не сразу поймёт, что к чему, надеясь наивно: а вдруг изнасилуют?
Лагерь остался без прикрытия. Можно было брать голыми руками. Да из дикарей тут только лазутчики — и то парочка. Остальные все близ скал в ущелье. И собирались там с новыми силами. Численность дикарского воинства увеличивалась, вот только толку от него было мало. Количеством чужаков запугать не удастся — доказали это уже ни раз в схватке с ними. А тут ещё один из разведчиков-следопытов явился и сообщил: чужаки вернулись с водной прогулки на остров, и у них при себе славная добыча — ящер водных просторов. Про тех сородичей, кто должен был устроить облаву на них — ни слуху, ни духу. Как в воду канули.
Ойё приказал следопыту держать язык за зубами, если тот не хочет проглотить его в качестве деликатеса, а то, что жрец-палач способен на это — тот не сомневался и знал не понаслышке. Как вдруг иной связной принёс более или менее радостное известие: лагерь опустел и там никого из мужчин. Трое упитых до смерти ни в счёт.
Плохо это или хорошо, но одно очевидно: в стойбище у дикарей не все славные воины. Старик довольно оскалился, решив про себя: пускай чужаки запасают еду впрок и отстраивают своё стойбище, вскоре оно пригодится его сородичам, поскольку спутник земли на небе всё больше выходил из-за горизонта, принимая всё более округлые формы. А скоро и вовсе обагриться, тогда в их земли с юга вторгнуться ироды, гонимые хладнокровными порождениями с коими в кровожадности и беспощадности не могли тягаться ни людоеды, ни ирода,
Отсюда и замысел старика — собрать все племена рода в одном месте и пережить самое страшное время, а чужаки, сами того не подозревая, помогут им в этом.
Но то, что он замыслил — никто не знал, за исключением старейшин, которые также откликнулись на зов и теперь собирались в круг у его очага, признавая лидерство — пускай пока негласно, но всем и без того людоедам уже было ясно: времена изменились и каждому племени в отдельности не выжить, тем паче перед нашествием иродов в их земли, а повторялись с завидным постоянством в одно и тоже время.
Иные следопыты уже донесли старику весточку об обнаружении первых свежих следов двуногих ящеров-разведчиков.
* * *
— Ты где был, Ишак, а столько времени? Тя только за смертью посылать! — выдал Варвар на-гора в качестве приветствия — и тем, кого тот привёл.
— И это всё, что вы наломали тут? — парировал любезностью Паша. — Каких-то жалких два десятка брёвен?
— Сначала попробуйте их утащить, а все перетащить! За это время мы ещё нарубим! — огрызнулся Варвар.
И был прав. Даже четырёхметровое бревно в один обхват рук весило прилично. Проще было катить, чем тащить. По такому случаю требовалось соорудить волок. А заготовки имелись. Сразу видно: Варвар не так прост, как казался — прошёл славную подготовку в полевом лагере среди «нацболов».
Задача много упростилась, но всё равно легче от этого тем, кому пришлось тащить бревно в лагерь, не стало. Они быстро устали, и пока дотащили, а вернулись, бригада лесоповала заготовила ещё пять новых.
Работать приходилось, не покладая рук, а отдыхать на ходу — пока возвращались пешком назад к месту вырубки.
— Нет, так дело не пойдёт, Варвар! — возмутился Вежновец.
И предложил ему перебраться с вырубкой ближе к лагерю. Но там стволы были много тоньше и мало пригодны на частокол.
— Хотя бы временно — и то сойдёт! Ведь порвёмся — надорвутся люди, тогда что? Не то что работать — воевать будет некому! Подумай, пока есть чем!
Варвар осознал: Паштет прав, но уступать не любил — сам впрягся в тяжёлую работу, заставляя парней из собственной бригады присоединиться к себе.
Теперь уже таскали брёвна в лагерь посменно разом три бригады. Это облегчало труд. Пока одна тащила бревно, иная рубила лес, а третья отдыхала. Затем менялись.
Уже что-то, но не совсем то, чего хотелось многим. А тут ещё три «трупа» в лагере, на которые не сразу обратили внимание парни, лишь Варвар, не застав на работе девиц с класуками и Чёртом.
Тот оказался в окопе-могилке, а в двух иных по соседству ещё два «работничка».
— И где они так нализаться умудрились? А смогли? Всё ж попили — давным-давно!
— А мы ларёк в лесу нашли! На точку и бегаем… — выдал Молдова, захрумкав каким-то плодом, испачканным в земле и уже изрядно подъеденным.