Люк Скайуокер и тени Миндора
Шрифт:
Две из пяти ионно-турболазерных пушек были успешно выведены из строя бравыми десантниками Новой Республики. Оставшиеся же три приступили к работе, организовав мощную контрбатарейную завесу и ориентируясь по приблизительным векторам республиканских залпов. Подставленные бока трёх фрахтовиков украсились бесшумными взрывами, и вскоре они вели огонь уже сквозь облака собственной испарившейся обшивки. А затем центральная конструкция, защищавшая гравитационную пушку, раскрылась как огромное веко, откуда стал поглядывать бледный зрачок.
– Ну всё, началось! – выкрикнул в эфир капитан Тиросск без особой на то надобности. – Всем держаться за что-нибудь!
Гравитационная
Зоркий наблюдатель, который знал, куда и в какой момент смотреть, наверняка смог бы увидеть пролёт гравитационных бомб. Когда снаряды промчались вниз, сквозь плазменный шторм, образованный синхронизированным турболазерным огнём, радиус действия бомб – своеобразные горизонты событий крошечных размеров – принялись поглощать всевозможные заряженные частицы, что, выпадая из структуры вселенной, испускали непрерывные потоки сильного излучения. Эти потоки, в свою очередь, усиливали и ещё сильнее распыляли плазменные облака вокруг, приводя к появлению бело-голубых полос наподобие лазерных трасс.
Гравитационная пушка разрождалась такими залпами каждые три секунды, распыляя снаряды по узкой спиральной дуге и не делая никаких попыток прицелиться по конкретным кораблям. Этого и не требовалось: лазерный луч, даже задевший корабль по касательной, мог буквально разорвать его на части.
Как, например, произошло с «Невоспетым».
Экипажам мостиков «Копьеносца» и «Старины» оставалось только беспомощно наблюдать, как «Невоспетый» скручивается, выворачивается наизнанку и, наконец, раздирается в клочья. Хотя фрахтовики разделяли сотни километров, двое оставшихся ощутили на себе последствия гравитационных ударов в виде раз за разом прибывавших волн энергии. Кроме того, с распадом «Невоспетого» значительно снизился огонь на подавление, который проводили суда Новой Республики. Как следствие всего этого, вскоре у «Копьеносца» и «Старины» завизжала сирена, предупреждавшая о том, что оба корабля оказались на мушке у противника.
– Приготовиться к увеличению скорострельности на пятьдесят процентов, – приказал Тиросск своим скрежещущим голосом. – Синхронизируйтесь со «Стариной» повторно.
Когда координатор управления огнём возразил, напомнив, что такой ход сожжёт турболазеры, Тиросск только пожал плечами.
– Они и так сгорят, когда корабль взорвётся. Выполнять.
Гравитационные выбросы продолжались, оставляя за собой всё больше вихревых следов. Они устремились к скоплению крупных кораблей, всё ещё беспомощно собранных на ночной стороне Миндора, не имея подходящих щитов, брони или оружия, которые могли бы уберечь их от угрозы.
Угрозы, свести на нет которую могла разве что изобретательность генерала Лэндо Калриссиана.
В строю «двойных семёрок» роль головного судна отводилась «Минутке», находившейся под командованием капитана Ява Патрелла, который отслужил добрых три с половиной десятка лет на кораблях-заградителях. Когда офицер-штурман объявил о скором приближении первой гравитационной волны, Патрелл не колебался ни секунды.
– Всем кораблям, – заговорил он. – Приступайте.
Пока команда мостика решительно занялась выполнением поставленных задач, старший помощник Патрелла наклонился к капитану и тихо, почти шёпотом, спросил:
– Вы правда считаете, что это может сработать?
– Конечно, это сработает! – рявкнул Патрелл: впечатляющая демонстрация самонадеянности, поскольку капитан был абсолютно уверен, что ситха с два им удастся осуществить задуманное. Такое убеждение подкреплялось многолетним опытом службы на кореллианских кораблях-заградителях,
Однако, за все тридцать пять лет службы Патреллу также не доводилось пользоваться выдающимися техническими достижениями мон-каламари, не говоря уже о главном процессоре их линейного крейсера.
Стоило первому эшелону гравитационных бомб миновать «Копьеносца» со «Стариной», как заработали проекторы гравитационного колодца, расположенные на «Минутке». Взаимодействие двух мощных источников гравитации привело к тому, что каждый снаряд отклонился от курса на несколько градусов, и сразу же после этого идущий вторым КК-7700\Е подал аналогичный импульс на собственные проекторы, уводя бомбы ещё дальше – настолько, что те пролетели и мимо обоих крупных кораблей оперативной группы, и мимо поверхности планеты. Однако на их пути оказались другие «двойные семёрки», идущие в хвосте колонны. Третьему крейсеру предстояло направить бомбы обратно к планете, вернее – по тангенциальной параболе к последнему кораблю, который, используя архисложные процессоры «Памяти Альдераана», увёл бы убийственные снаряды к нужной цели.
Весь опыт капитана Патрелла настаивал на том, что проекторы кораблей-заградителей ни в коем случае не должны работать внутри естественного гравитационного колодца планеты, поскольку проекторы создавали слишком мощную и чужеродную для планеты силу. Для Миндора это было равносильно тому, как если бы близко к поверхности вдруг появились четыре луны средних размеров.
Первые землетрясения начались всего через несколько секунд после того, как «Минутка» запустила свой цикл, и в результате этого планетарная кора пустилась в пляс: целые тектонические пласты принялись подниматься и тут же обрушиваться, скручиваться и выворачиваться обнажившимся нутром. Землетрясения усугублялись близким прохождением гравитационных бомб, чья изменённая траектория являлась результатом творческого гения генерала Калриссиана, охарактеризовавшего такой манёвр как «Получи-ка своё обратно, шлаковая ты образина, посмотрим, как тебе понравится это».
Приблизительно через восемь с половиной минут первая из гравитационных бомб достигнет зоны вокруг летающего вулкана и примется разрывать его на куски.
К сожалению, заданный темп огня гравитационной пушки и физические явления вблизи гравитационных волн добавили к произведённым расчётам небольшую долю непредсказуемости.
Именно эта непредсказуемость внесла свои коррективы и послужила причиной того, что «Держатель» – вторая «двойная семёрка» в линии – при подходе очередной гравитационной бомбы не отклонил её куда-нибудь подальше от Миндора и оперативной группы, а перенаправил в свой собственный корпус по левому борту. У капитана «Держателя» было достаточно времени, чтобы увидеть показания датчиков и произнести «Ой…» как раз перед ударом гравитационной бомбы.
Точечная масса снаряда пронзила крейсер почти без сопротивления, и эффект разорвавшейся бомбы был сродни гравитационному срезу, который освободил вулканокупол от удерживавшей его земли. Произошло мгновенное извержение высокоэнергетического излучения – достаточно мощного, чтобы образовать в корпусе крупного корабля зияющую брешь, настолько большую, что искусный пилот смог бы влететь в неё на «крестокрыле» и выскочить с другой стороны. Ударная волна разделила корабль напополам и разнесла оба фрагмента в разные стороны.