Люпофь. Email-роман.
Шрифт:
Соскучилась!!!
Пожелай мне, что ли, спокойной ночи (и СЛАДКОГО сна с твоим участием!), и бай-бай пойдём.
Твоя Дымочка.
Aline, 24 марта, 0-28 (Баюшки-баю!)
Стихи (признаюсь) не мои — это эпиграф из Фаулза.
Насчёт «моих-твоих» губ: сегодня так въяве представил, как ты (рано или поздно) будешь лежать в объятиях другого, что завсхлипывал и заскрипел зубами от невыносимой боли (шёл, кстати, по улице — люди начали
Желаю тебе, крошка моя (лучше — Дымка моя), нежных снов про меня и про себя, а ещё лучше — про нас.
Бай-бай, бэби!
Целую в левую ключицу, правую пяточку, макушку и во все-все пальчики с маникюрчиком! (Сю-сю-сю!!!)
Спи, родная!
Твой Лёша.
Моему Лёшеньке, 24 марта, 22–23 (Томное)
Губы и руки пахнут тобой! Вся моя жизнь — это ты, мысли о тебе, мечты, желания… Дай Бог, чтобы это не кончалось!
Люблю тебя больше, чем себя и всех остальных людей на Земле вместе взятых!
Я, уже истосковавшаяся…
Aline, 24 марта, 23–04 (Ау-у-у-у!!!)
Алина, ты куда-то опять в облака (и даже выше — к звёздам) воспарила. Ау, я здесь — на земле. Я устал, я заработался, комп капризничает, Д. Н. шарит по карманам куртки (обнаружила ключи от КВАРТИРЫ), декан бестолковится…
Только и отрада — ты да Джон Фаулз (у него там ТАКОЕ творится!..) Причём ты, радость моя, на первом, первейшем месте — уж разумеется…
Напиши мне ещё чего-нибудь ласкового и сю-сю-сю, а то Д. Н. мне не даёт расписаться — заглядывает в комнату, пристаёт с глупостями (не подумай ЧЕГО — кто-то ей доложил, что видел нас с тобой в моём кабинете пьющими кофе чуть не в обнимку…)
Позже (в 24–00) будет, думаю, ПОСВОБОДНЕЕ. До встречи.
Я.
Моему Лёшеньке, 24 марта, 23–09 (Я здесь… Ау!)
Лёша! Твоя Д. Н. — одна головная боль, от которой таблеток, наверное, нет! Что ты ей по поводу ключей сказал и кабинетных обжиманий?
В щёчку целую нежно-нежно, а уж в губки со всей страстью и дальнейшими ДЕЙСТВИЯМИ…
Очень люблю котиков, особенно симпотных и умных…
Алина-кошечка.
Aline, 25 марта, 0-19 (Не бери в голову!)
Алина, оставим Д. Н. наедине с её горем. Бог с ней. Я бы тоже тебя сейчас поцеловал жарко-жарко! И — не только в губы…
Увы, чувствую, что этот жар и эта нежность завтра (по крайней мере — поначалу) превратятся в куксу, надутость, скованность, хмурость, глупость (поведения) и прочую хухру-мухру… Ну почему мы не вместе 24 часа в сутки, чтобы приливы нежности тут же выплёскивались из тебя на меня, а из меня
Лапочка моя (так ещё, вроде бы, не именовал?), будь умницей и РОВНОЙ (то есть — равномерно горячей и пылко-нежной), помни обо мне, прощай мне мои слабости, мои извивы души, кои, увы и ах, уже не выпрямить… (Сам не понял, чего наворотил!)
Передавай мой горячий привет маме и папе, можешь также — братику и дедушке. Конечно, не вслух.
Ещё надеюсь получить от тебя два словечка. И — распрощаемся, дай Бог, до завтра.
Целую тебя в оба ушка, обе коленки и (уж прошу прощения!) пупочек! Ну а в губы — само собой!
Ужасный Гудвин.
Моему Лёшеньке, 25 марта, 0-20 (Томное-2)
Буду стараться быть ровной, как чёртов гололёд, на котором мне, к счастью, не пришлось этой зимой распластаться! Во загнула! Ладно, пушистик, ночь, дай Бог, поможет нам СОЕДИНИТЬСЯ — во сне! Цалую, обнимаю. СН! Я уже жду тебя в постельке!
Дымка.
Моему Лёшеньке, 25 марта, 23–07 (Вся — желание!)
Здравствуй, моя любовь! Досмотрела «Я люблю неприятности» (хотя видела этот фильм раньше!): Нолти и Робертс — молодцы, сыграли хорошо!
Думаю о тебе ежесекундно. Твои глаза, губы, руки — только им я ПРИНАДЛЕЖУ! Обожаю тебя! Завтра на факультете как бы не свихнуться от ожидания следующей встречи! Благодарю Судьбу за то, что мы вместе и любим друг друга!
Обнимаю поцелуями!
Сладкий мой, любимый, жить без тебя не могу!
Спокойной ночи, радость моя, Лёшенька!
Д. Н. во сне меня уже навещала — теперь твоя очередь! Жду!
Ласковая Алина.
Aline, 26 марта, 0-18 (Доброе утро!)
Доброе утро, солнышко моё! (Писано почти в полночь.)
Наша любовь — ненормальна, аномальна, экзистенциональна, ибо она… взаимна. А сие случается невероятно редко. Я так думаю.
Спишь сейчас, моя ненаглядная, и тихонечко посапываешь в собственный кулачок. А я думаю крамольную мысль: как было бы хорошо мне быть твоим братом, лежать сейчас на соседней кровати и — видеть тебя…
И ещё я хотел бы быть… твоей подушкой! Сейчас бы так и млел-продавливался под твоей щекой…
(Как ты там меня называешь — шизой? Точно!)
Ладно, совсем с ума сходить не будем, а будем ДУМАТЬ о тебе и продолжать, увы, работать. Сейчас начну доустанавливать PageMaker, а если он завтра закапризничает — зачну всё же счищать Миллениум и водворять на место 98-й Виндак или XP.
Целую мизинчик на твоей левой ноге виртуально (а при следующей встрече — материально), а также в обе щёчки и, уж разумеется, в губки алые — взасос, всерьёз и о-о-о-о-о-о-очень долго!