Люси в небесах

Тун Пейдж

— Ты с легкостью можешь принять неверное решение и профукать все… — Никогда раньше не слышала, чтобы Мэнди так выражалась. — Но я всегда была одной из тех, кто следует зову сердца.

Я внимаю ей с открытым ртом. Такой я прежде ее не видела. Мэнди продолжает:

— Ты можешь остаться в своей зоне комфорта и до конца жизни мучиться вопросом, правильный ли сделала выбор. Или можешь послать все к черту и послушать его, — она прижимает руку к груди и пристально глядит на меня. — И окружающим это может показаться неправильным решением.

Будет очень сложно, больно и до смерти страшно, но ты не из тех, кто ищет легких путей, Люси. Я так не думаю. Вот почему ты — мой самый ценный сотрудник.

Прямота Мэнди и ее неожиданный комплимент заставляют меня чувствовать себя рядом с ней гораздо легче, чем за все четыре года, что я на нее работаю. Забавно, что лучший совет за последнее время мне дал человек, от которого я ничего подобного не ожидала.

— Ну и… вы приняли верное решение? — спрашиваю я ее напрямую.

— До сих пор не знаю, — улыбается она, — но надеюсь на лучшее.

Вечером, вернувшись домой, застаю там Джеймса.

— Виделась с ним? — ехидно спрашивает он, подходя ко мне.

— Нет.

— Слава богу. Мне так хреново, Люси. Даже с работы раньше пришел. Пожалуйста, не встречайся с ним больше.

Он пытается прижать меня к себе, но я делаю шаг назад. Потом он начинает плакать, и мне это сердце разрывает.

— Джеймс, не плачь! — молю я. Он цепляется за меня, содрогаясь всем телом. Ненавижу себя.

Наконец он отодвигается.

— Послушай, Люси. Все, о чем я прошу — поехали вместе к родителям на Рождество. Там мы сможем побыть вдвоем и обо всем поговорить, — уговаривает он и с нажимом добавляет: — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — печально отвечаю я. Мне плохо от вспыхнувшей в его глазах при этих словах надежды, и я сразу же поясняю: — Но не уверена, что этого достаточно.

— Достаточно, детка. Мы со всем справимся. Только поехали со мной на Рождество.

Мама, Хлоя, Джемма… Они все думают, что я совершаю ошибку, не давая нам последнего шанса. А что насчет Мэнди? Может, я все же пытаюсь идти легким путем?

Но она не знает всех подробностей. Она не знает, что Нейтан возвращается в Австралию, и наше будущее окутано туманом. На самом деле, это забавно, что она, сама того не зная, рискует потерять своего «лучшего сотрудника», фактически отпустив меня на другой край света.

Но я не могу променять Англию на Австралию. По крайней мере не сейчас. Я не готова бросить свою работу, друзей, квартиру. Нашу квартиру. Мне придется все это оставить, если я уйду от Джеймса.

Может, мама и подружки правы. Может, я тороплю события.

Мысль о Рождестве в убогой квартире Нейтана в Арчвее с его смолящими одну за одной дружками несколько меня угнетает. Но все билеты до Сомерсета уже раскуплены, так что до родителей я добраться не сумею. Мы с Джеймсом забронировали билеты на поезд в его родной город Мэйдстоун в Кенте несколько недель назад.

Я смотрю в озаренное надеждой лицо Джеймса.

—

Хорошо, — соглашаюсь я, и он чуть ли не душит меня в объятьях.

— Спасибо тебе, спасибо, — сопит он мне в ухо.

Меня подташнивает.

Позже тем вечером я говорю Джеймсу, что иду прогуляться. Мне хочется позвонить Нейтану, а из дома это никак не провернуть. Но Джеймс догадывается, что у меня на уме, и молит меня не идти. Он выглядит жутко расстроенным, и я не могу видеть его боль, так что остаюсь с ним, решив, что позвоню Нейтану завтра с работы. В конце концов занимаю себя сбором чемодана для поездки к родителям Джеймса, но не в силах избавиться от тревоги.

Ночью Джеймс пытается заняться со мной любовью, но я отказываюсь, так что он покрепче прижимает меня к себе, и так мы засыпаем. Мне трудно дышать.

— Придешь к нам после работы? — спрашивает он на следующее утро. Сегодня пятница, канун Рождества, и на вечер у них на работе запланирован корпоратив. — Хотя мне не обязательно там присутствовать. Если ты не хочешь, чтобы я шел, я не пойду.

— Нет, все в порядке, — криво улыбаюсь я тому, какой он стал предупредительный. — Я приду с Хлоей.

Он опять крепко меня обнимает, и я чувствую себя абсолютно беспомощной и выбитой из колеи.

Решаю отправиться на работу пешком, и, едва перейдя шумную Мэрилебон-роуд и попав на более спокойную улицу, набираю номер Нейтана.

— Привет, — тепло отвечает он.

Не могу поверить, что я это делаю.

— Нейтан… — начинаю я.

— Ты ведь не порвала с ним, правда? — с грустью говорит он.

Глаза наполняются слезами, и я пытаюсь справиться с комом, что застрял в горле. Захожу в скверик у Пэддингтона и, обойдя белую статую маленького мальчика — на вид одинокую и заброшенную, — присаживаюсь на одну из скамеечек.

— Я не знаю... — Копаюсь в сумочке в поисках носового платка.

— Люси, все в порядке, я понимаю.

— Неужели? Потому что я совсем не знаю, что делаю!

Идущая мимо женщина в деловом костюме смотрит на меня с опаской.

— Да, — отвечает он, — я понимаю.

Мы оба какое-то время молчим, и я просто сижу вот так с телефоном, а слезы размазывают по моему лицу тушь.

— Молли беременна, — тихо сообщает Нейтан наконец.

— Что? — выдыхаю я и внезапно ликую: — Это великолепно!

— Не говори ей пока, что ты в курсе. У нее там не больше двенадцати недель, но Сэм не смог удержаться и не похвастаться. Изобрази удивление, когда она позвонит. Прости.

— Все в порядке. Я так счастлива за них!

— Ага. — Он замолкает. — Но это еще одна причина, почему я должен возвращаться.

Что-то внутри меня умирает, когда я понимаю, что это конец. Я его потеряла. Даже несмотря на то, что я пообещала Джеймсу поехать к его родителям на Рождество, я не верила до конца, что это и есть моя судьба. Но теперь реальность обухом бьет меня по голове.