Лютик

Бон Маша

– Вот, Валерия, возьмите, - он пододвинул мне свою папку и, взявшись за мою, откинулся на стуле.
–  Посмотрите эти материалы, если возникнут вопросы, спрашивайте. Я думаю, они вам пригодятся.

Угукнув в ответ, взяла папку и уселась за соседний стол. Вооружившись карандашом, стала просматривать материал. И вправду, была какая-то прелесть в работе с бумагой, и читается легче и пометки проще делать.

Спустя минут десять молчаливого изучения текста поняла, что что-то не так. Фомин никогда не молчал столько времени подряд, особенно если

было к чему придраться. Подняв взгляд на мужчину, увидела, что он изучает мою папку со странным выражением лица. Что именно скрывалось за этим выражением, понять было сложно.

Я тихонько встала, на что Фомин даже не отреагировал, и подошла к его столу. А когда я поняла, что он изучает, готова была провалиться сквозь землю.

– Твою ж мать!
–  выругалась, тут же прижав ладошку ко рту.

Мужчина поднял на меня слегка ошарашенный взгляд и пробежался им по мне, словно сверяя подлинник с фотографией. Фотки, которые привезла Оксана, вот что оказалось в папке! И хуже всего то, что я сама их ещё даже не видела и не знала краснеть мне перед преподавателем или бледнеть. Хотя, кажется, я сделала сначала то, а потом другое.

– Это как понимать?
–  наконец взгляд Фомина приобрёл осмысленность, а в голосе прорезались недовольные нотки.

– Они случайно туда попали!
–  я начала паниковать и, перегнувшись через стол, ухватилась за край папки, дернув на себя. Но преподаватель её не отдал, потянув в свою сторону, отчего я сильнее завалилась на стол.

– Я не ожидал от вас подобной выходки, - Фомин практически прожигал меня взглядом.

– Вячеслав Сергеевич, - вновь попыталась забрать папку, но он держал крепко, - мне нет необходимости подсовывать вам подобные фото! Уж вы точно не должны были их увидеть!

– И кто же их должен был увидеть?
–  глаза мужчины превратились в узкие щелочки. Меня, кажется, сейчас начнут убивать…

– Вас это никак не касается!
–  очередная попытка вернуть папку не увенчалась успехом.

– Лютаева, ты в конец обнаглела?
–  выдал Фомин, отчего я опешила. Мало того что он перешёл на ты, так ещё и говорит что это я обнаглела.

– Если вам так интересно, Вячеслав Сергеевич, - разозлилась я, - это фотосессия для журнала!

– Это для какого ещё журнала?
–  мне кажется или он почти рычит.
–  Может с рекламой интим услуг?
–  мужчина поднялся, зло сверкая глазами и точно так же как и я, навис над столом, отчего мы оказались практически нос к носу.

– Даже если и так, - я уже закипела.
–  Вам какое до этого дело?

– Не хочу позориться перед коллегами!
–  спустя секундное замешательство выдал этот хам.

– А какое отношение это имеет к вам?

– Ты моя студентка!
–  его прерывистое горячее дыхание обжигало мои губы.

– Можете не переживать, это всего лишь женский журнал, - решив больше не дергать тигра за усы, вновь потянула папку и, наконец, моя попытка увенчалась успехом, но и тут не повезло.

Дернула я слишком сильно, а вот

Фомин уже не держал, поэтому все фотографии, оказавшиеся в папке, взлетели в воздух и рассыпались по полу.

– Твою мать!
–  вновь выругалась и не знаю, что меня разозлило больше, что фотографии разлетелись или то, какими были эти фото. Я просто уверена, что Оксана выбрала все самые самые.

Что удивительно, преподаватель стал помогать мне собирать эти треклятые фотографии, не забывая при этом успевать рассматривать. Как же мне хотелось провалиться сквозь землю. Мало мне было того, что он на дух меня не переносит, так теперь ещё этой фотосессией подлила масла в огонь. Фомин меня точно со свету сживет, или вообще откажется вести диплом.

Да чтоб икалось этой Оксане!

– Приношу свои извинения, - тихий голос мужчины заставил меня замереть на месте с открытым ртом. Чтобы удостовериться, что это мне не послышались, взглянула на Фомина. – Я, правда, полез не в своё дело.

Пока я переваривала его слова, мужчина собирать фотографии.

– Извинения принимаются, - пробурчала себе под нос, продолжая ползать по полу.

– Это кажется вам!
–  практически выплюнул Фомин и, почти швырнув в меня собранными фотографиями, поднялся.
–  Увидимся на следующей неделе, Лютаева, - и, забрав мою папку, уже без фото, не прощаясь, вышел из кабинета.

Сказать, что я обалдела, это ничего не сказать, а взглянув на одно из перевернутых изображений, вновь выругалась.

На фотке аккуратным почерком было выведено: "Лера, я успел соскучиться. Каждую свободную минуту думаю о тебе. Артём"

– Вот же ловелас недоделанный! Не мог позвонить?

Очередная встреча с Фоминым оказалась ужасней предыдущей. Если так пойдёт и дальше, боюсь, мы друг друга поубиваем к защите диплома.

Собрав свои вещи, поплелась домой и уже в автобусе возник резонный вопрос: "А чего Фомин так взбесился?".

Немного подумав, решила набрать Костика.

– Гринечка, привет! Как у тебя дела?

– Лютик?
–  парень немного удивился моему звонку.
–  Привет! Что-то случилось?

– Нет, с чего ты взял?

– Ну, во-первых, я по пальцам одной руки могу пересчитать твои звонки мне, а во-вторых, у тебя странный голос.

– А в-третьих?
–  не могла не улыбнуться.

– А в-третьих, ты не будешь звонить, чтобы просто узнать как у меня дела, - как-то немного печально произнёс Костик.

– Тю! Гринечка! Чего ты такая бука? Но ладно, у меня и правда к тебе дело.

– Я весь в внимании.

– Скажи, Кость, а ты когда с Фоминым встречаешься?

– Чего ты опять натворила?
–  слишком обреченно проговорил.

– Почему сразу что-то натворила?
–  даже натурально возмутилась.
–  Ну так что?

– Завтра.

– Слушай, Кость, а ты не мог бы, как-нибудь аккуратненько, выяснить у Фомина, не собирается ли он от меня отказаться?

– Лютик!? Что ты учудила? Он меня опять будет ненавидеть?