Лжец великолепный

Курамшин Артем

Как правило, брюнет. Высокий лоб. Почти всегда небольшие хитрые глаза, цвет значения не имеет, варьирует от ярко-зелёного до чёрно-коричневого. Нос, скулы — тяжело угадать, какие настоящие. Да и толку в этом нет: при современном уровне пластической хирургии можно слепить себе всё, что захочешь. Среднее телосложение — как у Криса. Походка, жесты — попробуй определи, когда не имитирует, временами неестественны до ужаса, явно играет. Конспирация — без неё не прожить.

В целом что-то общее с Крисом есть, но не более чем просто сходство.

Ничего не доказывает, похоже, воображение вновь вырисовывает связь там, где её попросту нет. Да и потом — неужели сам Терри Клиффорд принимал участие в дерзком и опасном ограблении? Насколько понимаю, птица не того полёта, кабинетный теоретик, координатор, не будет подвергать себя столь явному риску.

С другой стороны, всё то, что я знаю о погоне и предшествующих ей событиях, мне поведал Крис-Терри, а это — никакой не достоверный источник. С чего бы ему делиться правдой?

Опять-двадцать пять. Размышления, предположения, допущения. Хватит!

Набрала номер Грэга.

— Да-да, — достаточно быстро отозвался он. — Привет, Дейдра! — Судя по одежде и бодрому виду, не спал.

— Добрый вечер! Точнее — ночи. Извини, если разбудила.

— Нет, не разбудила.

— Решила установить камеру в твоей каюте.

— Сейчас? — удивился.

— Да, если ты не против.

— А почему бы и нет? — Грэг усмехнулся. — Приходи!

Глава 19. Инцидент, оставшийся без внимания

Грэг сам всё сделал: смонтировал, подключил, настроил. Выбрал наиболее удачный ракурс. Естественно: в этих делах он гораздо опытнее меня. Кроме того, сыграло роль его врождённое джентльменство — не мог же стоять внизу, наблюдая за тем, как где-то под потолком дама возится с капризной железякой.

Управился за полчаса, после чего предложил попить чаю. Я согласилась.

Глядя на Грэга, на его действия, вслушиваясь в реплики, которые отпускал по ходу, я пыталась проверить свои предположения, построенные на астрологических изысканиях: действительно ли Грэг так уж безобиден, честен и, не побоюсь этого слова, высокоморален? Конечно, сложно судить о внутреннем мире человека, наблюдая за его, так сказать, повседневной суетой, но что-то подсказывало, что я права.

В Грэге есть какая-то детскость. Не инфантильность, поскольку сие понятие в моём представлении подразумевает под собой качество взрослого человека, впавшего в детство. А именно детскость, которая, как мне кажется, является характеристикой взрослого, так и не успевшего повзрослеть. И эта самая детскость несовместима со злым умыслом.

— Столько дел переделал, — рассуждал Грэг, разливая чай по чашкам, — за этот день. Заключение пошло на пользу: прибрался, привёл каюту в порядок. Сготовил нормальную еду, а не бутерброды как обычно... Ммм, объеденье! Рагу со спагетти, — предложил он. — Очень вкусно, я гарантирую — не пожалеешь!

— Нет, спасибо, — отмахнулась. — Есть ночью — вредно.

—

Ну, так-то да, — согласился Грэг и отодвинул контейнер с рагу в сторону. Аккуратно зафиксировал его в креплениях, чтобы не улетел при отключении гравитации.

Вернулся за стол, принёс две дымящиеся ароматом чашки. Рядом поставил пластиковую вазочку с печеньем. Присел.

— Ах, да, сахар… — спохватился, резко поднялся и едва не перевернул чашки.

Излишне суетится, чувствуется напряжение в его движениях.

— Нервничаешь? — спросила я.

Грэг достал из шкафа сахар, вновь сел за стол.

— Не без этого, — согласился. — Конечно, нервничаю, переживаю. Кто бы на моём месте был спокоен?

Я понимающе закивала.

— Наговорили чёрт знает что, — пожаловался Грэг. — Надеюсь, ты не думаешь, что это я…

— Нет, конечно. — Слегка похлопала его по руке.

— Такое ощущение, что все отвернулись. — Грустно опустил взгляд. — За целый день никто не позвонил, не пришёл поговорить, поддержать. Спасибо тебе, что не забыла. Не то, что некоторые: обещали прийти и не пришли…

— Лариса?

Грэг удивлённо на меня посмотрел:

— Откуда ты знаешь?

— Не трудно догадаться. Она ведь его не любит? — я больше утверждала, чем спрашивала.

— Нет, не любит, — с горечью произнёс Грэг.

— Так что тебя останавливает? — я слегка нажала.

— А что я могу сделать? Я пытался говорить с ней, но она меня не слышит. Видимо, слишком глубока рана.

— И что же теперь — сидеть, сложа руки? — съязвила.

Он лишь пожал плечами, состряпал кислую морду.

— Грэг, проснись! — перешла в наступление. — Попроси Ларису о встрече. Поговори с ней, расскажи о своих чувствах. Сейчас это будет острее и действеннее, чем когда бы то ни было. А, Грэг? — Подмигнула ему.

— Может быть, — протянул с сомнением.

Помолчали. Гремя ложкой, Грэг размешивал сахар, я угощалась печеньем.

— Хочу тебе помочь, но не знаю, как, — сказала я после минутной паузы. — В каком направлении копать?

Грэг вновь пожал плечами, промычал что-то невнятное, неопределённое.

Конечно, какие уж тут идеи? С таким-то настроением.

— Знаешь, Дейдра, на «Ауштре» есть кто-то чужой, — неожиданно выпалил Грэг.

Я замерла, не донеся печенье до рта. Несколько секунд так и сидела — с зажатым в руке крекером, вытаращив глаза.

— То есть, я не утверждаю, что он постоянно находится именно на «Ауштре», — пояснил Грэг так, будто от этих слов становилось понятнее. — Вполне возможно, он появляется и на «Ксении». Но я его видел на «Ауштре».

— Кого ты видел? — по слогам произнесла я.

— Верзила, здоровый такой. — Грэг развёл руки в стороны, вероятно, прикидывая ширину плеч незнакомца. — Метра два ростом, не меньше. Острый длинный нос, большие наглые глаза. Волосы до плеч, светлые, почти белые. Уверяю тебя, у нас нет таких, это кто-то чужой!