Лжеправители
Шрифт:
Начальник контрразведки ЦРУ Энгелтон, не доверяя Голеневскому, высказал мнение, что тот по-прежнему выполнял задание КГБ, передавая частичную дезинформацию и жертвуя второстепенными агентами, чтобы спасти действительно важных персон. Того же мнения придерживался и будущий директор ЦРУ Хелмс.
В 1960 году Голеневский вместе со своей подругой Ингрид Кампф уже лично обратился в американское посольство в Западном Берлине. Назвав свое подлинное имя и доказав свою идентичность со Снайпером, Михал потребовал для себя и для Кампф политического убежища в ФРГ, а заодно во всеуслышание объявил себя чудом спасшимся от расстрела цесаревичем Алексеем Романовым.
18 января 1961 года в сопровождении агента
30 сентября 1964 года Михал женился на Ингрид Кампф, бывшей в то время уже на девятом месяце беременности. Их дочь Татьяна родилась через несколько часов после свадьбы. Однако этот брак был недолгим.
Находясь уже в Соединенных Штатах, Михал Голеневский утверждал, что на Советы работали Генри Киссинджер (будущий госсекретарь США) и Майкл Хэнли, сотрудник британской Службы безопасности, что заставило усомниться в его адекватности.
Остаток жизни Михал Голеневский провел в Нью-Йорке, обличая Советский Союз и православную церковь, отказавшихся признать в нем «цесаревича». Скончался претендент в июле 1993 года.
По «признанию» Голеневского, расстрел Романовых был фикцией. На самом деле по согласованию с западными странами Яков Юровский еще в 1917 году помог монаршей семье бежать из Екатеринбурга и перейти польскую границу. В дальнейшем Романовы поселились в Варшаве, поскольку в Польше обосновались многие русские беженцы. Бывший император Николай II сбрил усы и бороду, таким образом став совершенно неузнаваемым.
В 1924 году, из соображений безопасности, Николай официально сменил имя сына, теперь его звали Михал Голеневский. Тогда же семья Романовых перебралась в Познань, поближе к немецкой земле.
Через год скончалась императрица Александра Федоровна. Алексей и Анастасия тогда же отправились в США, где якобы забрали из Детройтского банка сделанный еще до революции вклад. Анастасия решила навсегда остаться в этой стране, Ольга и Татьяна переехали в Германию, Алексей и Мария остались в Познани вместе с отцом.
В 1930 году Николай якобы возглавил в Польше антикоммунистическое подполье, именуемое Всероссийской имперской антибольшевисткой организацией, куда, конечно же, вошел и его сын. В 1945 году Голеневский вступил в армию якобы исключительно для борьбы с большевизмом и с той же целью оказался в разведке, а потом, наконец, бежал на Запад.
Бывший российский император Николай II якобы скончался в 1952 году. После его смерти уже ничего не удерживало «наследника» в Польше. Он надеялся, что сможет найти «трех старших сестер»: Ольгу, Татьяну и Марию Романовых. Адрес же Анастасии Николаевны в самих Соединенных Штатах ему был «неизвестен».
Кроме всего прочего, «спасшийся царевич» заявил притязания на так называемые «романовские вклады», хранившиеся, по его словам, в банках Соединенных Штатов, Великобритании, Франции и Германии.
Известно, что Михал Голеневский в разное время встречался с двумя претендентками на «роль» великой княжны Анастасии Николаевны, также спасшейся от расстрела, – Евгенией Смит и Анной Андерсон. В обеих женщинах по очереди он узнавал свою пропавшую «сестру». Впрочем, в первом случае, «узнавание», организованное журналом «Life», закончилось скандалом – после трогательных приветствий и родственных поцелуев перед камерой Евгения и Михал, как мы уже упоминали, оказавшись порознь, немедля объявили
Когда у Голеневского пытались выяснить, отчего он выглядит значительно младше своего «настоящего возраста», он винил в этом гемофилию, которая якобы задержала его рост и развитие. Кстати говоря, в дальнейшем ему удалось «чудом излечиться» от этой неизлечимой болезни.
Пуцято Алексей. Это имя следующего, а точнее – первого по времени самозванца, выдававшего себя за «чудом спасшегося» цесаревича Алексея Николаевича.
О личности и происхождении этого самозванца известно немного. Предположительно, он родился в интеллигентной семье, поскольку был достаточно образован и начитан. По возрасту он, возможно, был ровесником настоящего Алексея Николаевича или (по мнению Пьера Жильяра) немного старше своего царственного прототипа.
Вероятно, его семья бежала от большевиков в Сибирь и либо погибла в дороге, либо попала в тюрьму, или просто в суматохе, царившей в то время, родственники потеряли друг друга. Сам он говорил, что ему удалось незаметно выскочить из поезда, в котором его семью отправили в ссылку в Северный край.
Так или иначе, хитрый и предприимчивый юноша, как видно, не раз слышавший от местных жителей, что в Екатеринбурге был расстрелян только царь и его слуги, а царица вместе с детьми была тайно вывезена сначала в Пермь, а затем в Вятскую губернию в район Глазова (другой вариант – расстреляны были все, но Алексей Николаевич чудом остался жив и где-то скрывался), решился на отчаянную авантюру. Хотя, скорее всего, его, как и основную массу других претендентов, пытавшихся на протяжении веков перевоплощаться в мертвых царей и престолонаследников, кто-то надоумил.
Будучи глубоко в тылу белых войск, Алеша Пуцято заявил, что он не кто иной, как спасшийся цесаревич Алексей Николаевич Романов. Вот как это произошло: 13 сентября в Бийск из села Кош-Агача пришла телеграмма, адресованная непосредственно главнокомандующему от имени наследника Алексея Николаевича. Начальник почтово-телеграфной конторы Бийска Горшков, разумеется, заинтересовался необычной телеграммой и для проверки попытался связаться с полковником Дроздовским в Кош-Агаче. Полковник отказался говорить с ним, ссылаясь на занятость, но, по мнению исследователей, скорее всего он просто не доверял новоявленному «наследнику престола». Служащий той же конторы Семенов, однако, успел пообщаться с человеком, пославшим телеграмму, и позднее вспоминал об их разговорах следующим образом. Неизвестный позвонил ему задолго до начала всей этой истории и затребовал сведения о поездах, идущих на Омск, и о том, все ли безопасно на железной дороге.
Служащий не мог дать ему однозначного ответа и потому решил узнать обо всем необходимом на вокзале. Семенов поинтересовался именем собеседника, но тот отказался назвать себя, ссылаясь на то, что служащий немедленно донесет на него властям.
Когда Семенов, заинтригованный этой тайной, дал ему честное слово не делать ничего подобного, неизвестного, у которого явно чесался язык поговорить с кем-нибудь о своем «чудесном» прошлом, словно прорвало. Незнакомец заявил, что верит Семенову, поэтому признается в том, что он – тот, кто был заключен в тобольскую тюрьму, тот, который два года тому назад потерял своих дорогих папу, маму и сестер. Тот, кто, несмотря на свои молодые лета, должен был выносить унижения и оскорбления. Тот, кто с помощью неких «друзей» бежал, в конце концов, из Тобольска, воспользовавшись чьими-то документами. Затем, кое-как выдержав экзамены, был назначен чиновником в Кош-Агач. Он – цесаревич Алексей!