Лжепринцесса для Драконов

Руд София

Немного поразмышляв, я перевернула страницу и обнаружила фотографию, на которой стояло несколько человек.

Высокий и златовласый, судя по всему, сам Рап Шэр Диргар, рядом его жена синяя дракониха. Дальше ректор, тут ему было от силы лет двадцать, и потому я даже хихикнула. Не такой уж и страшный.

Рядом стояла девушка помладше, примерно, как я, наверное, та самая Лея, которая погибла в схватке с заговорщиками. Кто ее вообще пустил туда, когда сама была еще ребёнком?

Мысль о том, что я смотрю на лица тех,

кого уже нет в живых, кто отдал себя во блага мира, кольнула в сердце. Я не смогла бы поступить также самоотверженно, как эта златовласая девчонка.

Мне стало ее настолько жаль, что заболело сердце.

— Рипт София! — голос ректора раздался прямо над ухом, и я подскочила. Не от неожиданности, а от того, сколько возмущения скользнуло в интонации. Острые глаза ректора, с трудом оторвались от снимка его покойной семьи и переместились на меня. — Какой интерес у вас к моей родословной?!

В нем пылала такая претензия, что даже каменное лицо затрещало.

— Рипт Руг дал нам задание изучить подавление заговора воскрешения Рихессара Безумного, — выпалила я на одном дыхании.

Кажется, Диргар ожидал от меня какой-то другой ответ. Думал, я копаюсь в его белье? Выискиваю слабости?

— Кхм. Понятно, — сказал он, обретая свой обычный облик каменного великана и собирался вроде ретироваться, как заметил в моей руке карточку, которую я тут же спрятала за спину.

— Рипт София, — поднялись на меня вопросительные глаза, и пришлось протянуть свою находку ректору.

Пока он ошарашенно смотрел на герб своей семьи, я внимательно считывала его реакцию, стараясь не упустить ни толики эмоций на его ровном лице. И готова поклясться, этот клочок бумаги его взбудоражил, хоть он пытался это скрыть.

— Где ты это взяла? — спросил он вроде бы равнодушным тоном.

— В книге рецептов джема.

Кажется, он решил, что я издеваюсь.

— Правда. Она выпала с той полки, а в ней была записка.

— Выпала, говоришь? — переспросил Диргар. Трижды, но он об этом умолчу.

И дураку понятно, что просто так книги не валятся на ровном месте. Тем более в магической Академии.

— Да, — кивнула я.

— Кто-нибудь был рядом с тобой?

— Нет, — покачала я головой, пытаясь рассмотреть в лице ректора еще хоть что-то, но он полностью вернул контроль над эмоциями и мыслями.

— Что ж, поздравляю. Не знаю почему, но это письмо выбрало тебя, — вернул он мне открытку.

— Что значит «выбрало»?

— Значит, оно видит в тебе то, чего пока не вижу я. Но скоро это исправлю, — сказал рипт, и все желание изучать его тут же пропало.

Мы вернулись к игре в подозрительного ректора и адептку со смертельно опасными тайнами.

— Когда текст откроется тебе, дай мне знать, — попросил ректор, начиная прожигать меня взглядом. — Думаю, не нужно объяснять почему.

Дайте прикинуть. Потому что, на нем ваш герб?

— Непременно, —

солгала я.

Почему солгала?

Потому что, если верить словам ректора, это письмо само выбрало меня. Меня, а не его. И поэтому, чтобы я там не увидела, Диргар будет последним, кому я об этом скажу.

Я же не идиотка давать ему еще один повод наблюдать за мной повнимательней.

— Не засиживаетесь допоздна. Вам следует отдохнуть перед завтрашним днем.

А что у нас завтра, раз о нем так важно сейчас упоминать?

— Вы же помните про Церемонию Приобщения?

Дракон меня за ногу!

Глава 21. Лабиринт

Диргар сказал, что текст мне откроется, но, увы, сколько бы я не колдовала, бумага осталась чистой.

Может быть, нужно поискать другой метод или заклинание посильнее?

— Ну, карточка, давай, яви свои секреты! — шепнула я злосчастному листу с приметным гербом.

Увы, у него не было никакого желания мне подчиняться.

Я провозилась еще час, а потом, психанув, убрала открытку в гримуар. Мне показалось, что книга, открывающаяся только мне — самое лучшее место для того, чтобы что-то там спрятать.

Перевернулась на другой бок и выдохнула. В день проведения Церемонии Приобщения, что была сродни инзанийскому обряду Посвящения, занятия не вели, чтобы дать адептам, как следует отдохнуть перед насыщенным вечером.

А насыщенным он должен был быть потому, что помимо вечерних гуляний, шестёрку адептов-новичков ждало испытание- сюрприз.

Выбирались для его прохождения те, кто сумел себя проявить за пару недель обучения. Учитывая, что мне открылся гримуар, я вполне могла оказаться в их числе.

Но позор с «шель шэ касис» вставал на другую чашу весов.

В любом случае, мне не нужно больше привлекать к себе внимание. Если испытание крови избавило ректора от подозрений насчет того, что я не та, за кого себя выдаю, то вопрос с фокусами магии остался открытым.

Я бы предпочла вообще провести этот вечер в комнате, но ведь нельзя?

Вселенная, словно услышав мой вопрос, дала ответ стуком в дверь. После чего в комнату вошел Тьюдо. Он глянул на значок магического переводчика, небрежно валяющийся на прикроватной тумбе, и расположил с ним рядом светло-серый камень в серебряной оправе.

Артефакт? Блокатор?

— Сегодня на Церемонии Приобщения будет испытание. Не принимай в нем участие, — Тьюдо обошелся без приветствия. Славно.

Я бы хотела просветить его о том, что там участников выбирают вовсе не по желанию, но не стала надрываться.

— Поняла.

— А если так случится, что отвертеться не получится, будь осторожна, — велел он Зеркалу не убить случайно Софию. — Диргар что-то подозревает.

Уж я-то знаю почему. Но как бы вернуть Тьюдо к разговору, от которого он ушел прежде?