Лжепринцесса для Драконов
Шрифт:
— Немедленно прекрати! — подбежал к нам Барак, но ненормальная и в него пульнула огнем, да так, что тот, не ожидав, едва не угорел. Лишь частично успел защититься, откатился и скорчился от боли.
Другие адепты, не желающие испытывать на себе его судьбу, с криками бросились к замку. Сейчас тут окажутся все, и мне уже не сбежать.
— Листьера, пожалуйста, успокойся, — попросила я, помня, что смерть Софии не должна быть насильственной, но с драконшей было бес толку говорить.
Новое пламя метнулось в меня, но я защитилась тем же щитом,
Сколько осталось? Минуты две-три? Я точно успею спрыгнуть и не умереть?
Следующая атака, была куда губительной, и щита не хватило, а раскрытый следом за ним купол, затрещал от мощи опалившего его пламени.
— Живучая, как таракан! Ни рипоны, ни пламя тебя не берет! — плюнула она, и меня обдало жаром с головы до ног.
Не ее жаром, а своим собственным. Рипоны?! Она сказала рипоны?!
— Так и знала, что это была ты! — зашипела я, и Листьера самодовольно ухмыльнулась.
— Не смогла убить тебя, зато хоть твоего дружка! — зашипела она, старясь сделать мне больнее. Ох, зря!
Волна неукротимой ярости прошла по телу, и я выплюнула в Листьеру такой огонь, что ей пришлось попятиться вместе с расплавленным щитом. Она взбесилась еще больше, ее тело задрожало, тая и превращаясь на моих глазах в пепел, из-под которого рванул настоящий дракон. Твою ж за ногу!
Рык, подобный раскату грома, разразил небеса, и яркая вспышка неистового пламени обрушилась на меня, на мой жалкий купол, не способный его сдержать.
Огонь не только жарил, но и отталкивал меня на самый край обрыва, к которому я так стремилась. Но теперь поняла, что поздно.
Зелье уже не действует, его сила угасла прямо в эту секунду.
Еще миг, и пламя, льющееся непрерывным потоком, расплавило жит, и, опалив, скинуло меня в бездну.
Глава 31. Золотой дракон
Дарко:
— Софи! — я не мог дать ей так просто уйти.
Сам не знаю, что хотел сказать, но чувство, что могу не успеть, поедало все сильнее в последние дни. Это странно и подозрительно, но драконье чутье никогда меня не подводит. Почти никогда.
— Оставь ее, — Эмбер вцепился в плечо. О, дорогой братец, к тебе у меня тоже тысяча вопросов, но не сейчас.
— Руки убрал! — прошипел я ему, чувствуя, как накопленная злость восстает из недр души. Но этот проходимец, решивший меня избегать в последнее время по понятной причине, лишь усилил хватку.
— Давай поговорим, брат, — предложил он. Этот взгляд я хорошо знаю. Разговор ждет тяжелый и серьезный. Тот самый разговор, который я не хочу с ним начинать.
— Еще зовешь меня братом после того, как тайком начал встречаться с моей невестой? — само вырвалось у меня. Видимо накопленным претензиям уже не сиделось внутри. Ну, сейчас, значит, сейчас.
— Ты знал?!
Ох, какого это удивление. Какова вина в его глазах. И не только она. Решимость? Вот это мне совсем не нравится.
— Я, по-твоему,
Хотя, лучше бы, правда, был идиотом, тогда бы так не саднило в душе от мысли, что София выбрала не меня, а моего родного брата. А тот….
И не выругаешься ведь на него. Всю жизнь мне уступал. А тут решил восстать? С чего? Она ему так дорога? В самом деле?
Совсем мне это не нравится. Совсем.
— Об этом я и хотел поговорить, — признался Эмбер. — Я хотел предупредить тебя, что намерен просить отца отдать Софию мне.
Что, мать твою, он только что сказал?!
Черная пелена заслала глаза, и я забыл, куда и зачем хотел идти. Развернулся, чтобы впиться в Эмбера взглядом, надеясь, что этот идиот сейчас шутит надо мной. Жестоко шутит.
Нет. Ни капли издевки. Говорит серьезно. И так же серьезно смотрит. Доля вины присутствует, но намерение отстоять свое растет в геометрической прогрессии.
— Ты с ума сошел, Эмбер?! — я скрипнул челюстью. Хорошо, что еще не врезал. А руки уже пламенеют. И не только они.
— Я знаю, что она тебе не безразлична, — Знает он! Да, конечно. И потому творит все это за моей спиной? Мстит за Листьеру?! — Я не хочу разбивать тебе сердце. Но отказаться от нее не могу. Я ведь говорил, что если буду уверен, что София моя истинная, то заберу ее.
Желание разорвать его на части возросло так, то я чудом сдержался. Не будь он мне братом, давно бы плевался кровью. Но… он сказал «истинная»? Та самая, без которой жить нельзя? Та самая, без которой все теряет смысл? Я бы с радостью его поздравил с такой находкой, если бы не одно «но». София — мояистинная.
Я не сразу к этому пришел. Более того, не хотел этого признавать. Но иного объяснения происходящему со мной, иного объяснению этому неистовому, ломающему кости и всего меня, драконьему притяжению к ней, не могу найти. Онамояистинная, а не его!
— Прости, Дарко.
Твою ж за хвост! Какого ты извиняешься сейчас?! Давай просто разберемся по-мужски, но нет! Как бить морду тому, кто говорит тебе прости, за что любит?! Еще и Эмберу, которого я знаю, как свою чешую!
— Ты спешишь с выводами, Эмбер, этого не может быть, — сказал я ему, все еще надеясь, что брат просто перепутал. Преувеличил собственные чувства, запутался в бушующих гормонах или как там бывает. В общем, ошибся.
Но нет. Его уверенный взгляд говорил о другом, и этот взгляд до смерти мне не нравится.
— Я уверен в том, что говорю, Дарко. Иначе не пришел бы к тебе.
Твою ж за хвост! За что он так?! Он любит! Любит, мать вашу!
Любит так, как еще не любил. Это видно по его глазам, слышно в голосе, чувствуется в энергии тела. Он не готов уступать, как и я. А я еще никогда и никому не отдавал свое. Никому. Но Эмбер… это другое.
Как же я ошибся, надеясь, что этот идиот просто мстит за Листьеру, ну или решил позлить, ну или просто увлекся. Даже если серьезно увлекся — это все можно было исправить. Но с притяженьем так не получится.