Лжепророк
Шрифт:
– Не желаешь? Прекрасно. Тогда начнем.
Коснувшись осколком кристалла Ульдиссиановой груди, верховный жрец затянул негромкий напев…
И в тот же миг все
Однако сии изменения не прошли незамеченными. Малик озадаченно поднял брови.
– Что…
Продолжить дух не успел. Совсем как в тот раз, в джунглях, с Мендельном, Ульдиссиан целиком отдался на волю простейших чувств. На что-либо иное времени не было.
Из груди его – из того самого места, где камешек коснулся тела, вырвалась струя буйного оранжевого пламени.
Великан отчаянно взвыл. Испепеляющее пламя мигом сожгло его кожу, и жилы, и мускулы, и потроха. До жути уродливое, лицо его приобрело еще более жуткий
Мучитель Ульдиссиана мешком рухнул на спину.
В тот же миг чары, удерживавшие Диомедова сына в плену, наконец-то рассеялись. К несчастью, при этом Ульдиссиан, изнуренный, измученный не только долгой борьбой, но и пытками Зоруна Цина, упал на каменный пол. Защититься он был не готов, а посему падение стоило ему изрядных ушибов и, что самое главное, потери сознания.
В чувство его привели чьи-то голоса… а может, всего один голос, снова и снова эхом отдающийся в голове. Перевернувшись на бок, Ульдиссиан оказался нос к носу с выворачивающим наизнанку желудок зрелищем – обгорелым трупом. Почерневшие пальцы руки мертвеца дрогнули, скрючились, и на миг Диомедову сыну показалось, будто Малик сумел уцелеть, однако тело тут же вновь замерло.
Конец ознакомительного фрагмента.