Лжесвидетель

Кукаркин Евгений

– Андрюша, это я, открой, - слышу голос Георгия.

Ногой откидываю мешающее тело от двери, отжимаю задвижку замка.

– Что это?

Милиционер с изумлением смотрит на двух лежащих парней. Он машинально выдергивает пистолет и направляет на неподвижные тела.

– Пока ты где то был, ко мне пришли гости.

– Да этот, мудак, Пауков, вздумал мне прочитать нотацию, как себя вести с тобой. Постой, постой. Интересно, с чего это майору вдруг вздумалось проводить со мной инструктаж, ночью? Ах

ты, гад. Он же меня отманивал. Вот, сволочь.

Офицер, переводя пистолет с одного на другого, начинает обшаривать тела. У Толи оказывается в руке был нож, это он его вогнал в стенку шкафа.

– Живы, мерзавцы, - констатирует Георгий.

Он прячет пистолет, разворачивает Толю и подтаскивает к другому нападавшему. Наручниками застегивает им руки.

– А ты парень ничего. Вон каких бугаев заломал.

– Этого я знаю, - киваю на Толю.
– Мы с ним встречались, когда я в первый день явился сюда, в соседнем номере была пьянка, там и познакомились.

– Говоришь в соседнем номере? Пошли, посмотрим на соседей, где этот номер, слева или с права?

Нам открыл Абрамчик, увидев лейтенантские погоны, потом меня, он сразу побледнел.

– Я... Это... не причем.

Георгий отшвыривает его и входит в номер. За столом, белее снега сидит Галина. Ее глаза полны страха.

– Гражданка, это вы к нам в номер ломились?

– Я... я... я..., - лепечет она.

– Ладно, у вас телефон работает?

Георгий бесцеремонно подходит к телефону и набирает номер.

– Але. Дежурный? Это лейтенант Воробьев. Вышлите в гостиницу наряд. Нападение на моего подопечного... Что?... Да... Двое их. Лежат голубчики. Доложи заодно майору Паукову, что за время моего разговора с ним по телефону, совершен налет на номер со свидетелем... Он то, жив, с ним все в порядке, а эти... лечить их надо.
– Офицер небрежно швыряет трубку.
– А что делать с вами?
– он глядит на Aбрамчика и Галю.
– Вот что, из номера не выходить. Сейчас приедет следственная бригада, вас допросят.

Милиция из номера убралась только в два часа ночи. Коридорная тряпкой убрала кровь с пола. Воробьев опять расслабился. Он сел в кресло и зевнул.

– Давай заснем чуток. Я думаю сегодня нападения больше не будет.

Уже утро. Приводим себя в порядок и перед тем как отправится в кафе позавтракать, Георгий заказывает у администратора утренние местные газеты.

– Ты посмотри что о тебе пишут, - говорит он, протягивая смятую статью.
– Ты, якобы нанят политическими конкурентами, которые хотят, чтобы к власти не пришли честные и порядочные люди. До выборов два месяца и некоторые темные силы из Кремля, пытаются опорочить предпринимателя Каюрова.

– По сравнению с другой заметкой, это ерунда, - отвечаю ему, потрясая следующей газетой, - я здесь читаю другую статью о последних

судебных разбирательствах. Оказывается меня самого надо судить, видишь ли, Клаву я часто избивал, насиловал, заразил спидом, угрожал зарезать. Она несчастная от этого и сбежала из этого города. Далее сказано, что как только она вернется, справедливость восстановится и я окажусь в тюрьме.

– Не завидую я тебе. Кроме одной газеты, все за Каюрова.

– А что в этой, одной?

– Краткая заметка, в ней сказано, что первую часть суда Каюров уже проиграл, если свидетеля не уберут, то никакая Клава не поможет. Здесь опасаются, что если эта женщина сбежала от любовника, бросив квартиру, то она с такой же легкостью бросит и обвиняемого...

– Логика есть.

– Можно считать, разминка окончена. Пошли завтракать.

Только устроились за столиком, как опять появилась она... Алла Васильевна, с большим подносом, уже не спрашивая нашего согласия, садится рядом.

– Привет. Я слышала у вас ночью была в номере перестрелка?

– Какая перестрелка?
– притворно встрепенулся Георгий.
– Я не слышал.

– Бросьте, я сама видела, как выносили трупы. Мой оператор даже успел заснять этот момент.

– Это вы зря, барышня. Во первых, там были не трупы, а живые люди, во вторых, в интересах следствия, чтобы никто ничего не видел, их лица прикрыли простынями, а в третьих, какой вы репортер, если не знаете точной информации. У вас сразу трупы...

– Так расскажите мне, что произошло?

– Не могу. Пока идет следствие, мы не имеем права разглашать суть дела...

– Тогда, опять дыра...

– Что значит дыра?

– Помните история с заключенным по кличке Копыто?

– Что за история?
– опять притворяется лейтенант.

– Андрей был посажен к нему в камеру, а потом тот пытался его убить, но получив отпор, был отправлен в тюремную больницу с переломами костей... Сегодня утром я по телефону позвонила в тюрьму, прикинулась родственницей и просила узнать, как дела у моего брата Рукосуева. Мне ответили, что он неожиданно умер от перитонита. Так поступят и с этими, кто они там..., которые залезли к вам в номер... Их уберут, как не справившихся.

– Так..., - уже тянет сквозь зубы Воробьев.
– Что вы еще узнали барышня?

– Заместителя прокурора Жанну Дмитриевну пытались отстранили от вашего дела... Однако сам прокурор города неожиданно заболел и ее пришлось оставить на месте.

– Ага, еще что?

– Следователь Дорохов исчез...

– Все?

– А разве этого мало?

– Вы газеты сегодняшние читали?

– Читала.

– Там есть одна статья, где Каюрова уже хоронят... Обычно все газеты в городе куплены одним хозяином и вдруг такой звонок... Как вы думаете, почему?