Лживая птица счастья
Шрифт:
Подойдя к волшебному белому замку, плюнув на игру в догонялки, я пошла вдоль его стены, с чувственным наслаждением прикасаясь к теплой поверхности камня с вырезанным на нем изумительным растительным орнаментом. Зайдя за угол, я оказалась в фантастическом парке и неспешно пошла по его дорожкам, любуясь причудливыми скульптурами и фонтанами. Я всегда любила дворцово-парковые комплексы и самый любимый из них — это Петергоф в Санкт-Петербурге.
В ходе своей экскурсии, я не сразу заметила Ника, который, сложив руки на груди, стоял в расслабленной позе у стены замка и с улыбкой глядел на меня. «Черт, а он здорово переменился, оказавшись на своей территории! — зачарованно глядя на него, подумала я. — Как будто другой человек, гораздо более открытый, чем обычно». Видя,
— Хватит глазеть по сторонам, Мари. Еще успеешь все осмотреть. Идем, у нас полно дел, а ты застреваешь на каждом шагу, и чуть ли не мурлыкаешь от удовольствия, как кошка…
А вот этого ему не стоило говорить! Полет несчастной мурлыки живо предстал моим глазам и желудок, как скоростной лифт, рухнул вниз, а затем без остановки его содержимое рвануло вверх. Согнувшись в три погибели, я скорчилась от рвотных спазм.
— Крейд! Действительно ты совсем рассыпаешься! Пора подлечить тебя, Мари!
Крепко ухватив меня за многострадальный локоть, Ник поволок меня за собой. Правда, мне не удалось узнать куда именно, по дороге я банальнейшим образом брякнулась в обморок и очнулась уже в непроглядной темноте. Плавая в какой-то жидкой гадости, я лежала в тесной коробке, которая по всем ощущениям живо напоминала мне гробельник. Мое сознание попыталось забиться в панике, но я взяла себя в руки и с насмешкой подумала: «Ё-моё! Чистой воды, как есть утопленница! Фараонша Мари Палевская номер первый по счету в саркофаге на дне Нила! Ой, а как же мои внутренности? Интересно, она все ещё при мне или уже бултыхаются в отдельных посудинах?»
Нижнюю половину лица что-то закрывало, но стоило мне открыть глаза, как их тут же облепил какой-то кисель. Потихоньку я начала заводиться. «Если подумать, все-таки Ник — редкостный гад! Сначала выбросил меня из авиетки, и неважно, что понарошку, ведь мы с мурлыкой этого не знали! А теперь еще и утопил в какой-то гадости! Конечно, спасибо ему за то, что он не препарировал меня. Интересно, что будет следующим номером программы? Сожжение на костре?»
Я крепилась, но самообладания хватило ненадолго. «Кошмар! Сейчас маска соскользнет, и склизкая дрянь затопит мне нос и рот. Я же задохнусь в подлючем киселе! Спасите меня, я жить хочу!» На этот раз попытка успокоиться ни к чему не привела, и паника все нарастала, — ведь я не очень-то в ладу с тесными пространствами, впрочем, как и с открытыми тоже. В ужасе я начала трепыхаться в тесной коробке, из моего горла вырвался сдавленный вопль. Неожиданно стенки исчезли, и вспыхнул яркий свет. Я села и, зябко поежившись от стекающей по телу жидкой дряни, с радостью услышала сердитый голос:
— Ну, что ты так орешь, как ненормальная, Мари? Скажи, чего тебе не лежится в восстановительной капсуле? Покоя от тебя нет ни днем, ни ночью! Ведь только я уснул!
Разлепив склеившиеся ресницы, наконец-то, я разглядела Ника. С заспанной недовольной физиономией, он стоял совсем рядышком, одетый в вышитую рубашке до пят. Глядя на такой симпатичный домашний прикид грозы вампирской расы, которому не хватало только ночного колпака и очков, я не выдержала и засмеялась. Поймав его обиженный взгляд, спустя некоторое время я уже истерически рыдала от смеха.
— Ну-ну, золотце, посмейся, я подожду. Знаешь пословицу, что хорошо смеется тот, кто смеется последним? Учти на мне хоть что-то есть, в отличие от тебя, — вкрадчиво сказал Ник, и тут же еле увернулся от комка скользкой дряни, брошенной моей меткой рукой.
«Ха! Почти в цель! Глаз алмаз и реакция не подвела! Жаль, что мишень слишком увёртливая, а то кое-кому не помешало бы опробовать собственного киселька!».
— Где у тебя душ или ванна? Короче мне нужна вода, — спокойно сказала я и, не особо стесняясь, встала на пол. А что делать? Визжать и прикрываться руками? Смешно! Ведь по-любому у меня нет другой одежды, кроме костюма Евы.
В ответ на мой требовательный взгляд, Ник окинул меня оценивающим взглядом и почему-то сердито нахмурился.
«Подумаешь, ну, не модель! Между прочим, не такое
— Как сказать. Не могу определенно ответить, нравишься ты мне или нет. Столь тощие девицы — это на любителя.
Растерянно хлопнув глазами, я воззрилась на Ника.
?
В моих мыслях не было и намека на вопрос, нравлюсь ли я ему, и потому его ответ поразил меня до глубины души. «Может, телепатическая связь барахлит, или на Старой базе что-нибудь плохо влияет на неё, вызывая перебои? Здорово! Вот бы она совсем ему отказала!» — с надеждой подумала я и осторожно покосилась на Ника, но тот не обращая на меня внимания, о чем-то задумался. Наконец, он бросил на меня оценивающий взгляд, и в его тёмных глазах промелькнула искорка злорадства.
— Воды говоришь тебе? Что ж иди за мной, кисельное золотце.
Мне совсем не понравился его взгляд, но выбирать не приходилось, и я безропотно двинулась следом за своим провожатым. Идя длинными бесконечными переходами с частыми поворотами, поначалу я зябко ежилась, а потом меня стало трясти от холода, но Ник запретил мне применять боевой режим на территории базы. Правда, ничем особенным это не грозило. Как он меня проинформировал, автоматическая система безопасности просто обездвижит нарушителя на сутки. Правда, Ник не уточнил каким способом, и что-то мне не захотелось проверять действие охранной системы на себе любимой. Еще этот гад сказал, что не хочет перенастраивать систему базы из-за тех нескольких дней, которые я буду здесь находиться. Когда я поинтересовалась, что ему от меня всё же нужно, то получила в ответ высокомерный взгляд и краткое: «В свое время узнаешь».
Распахнулась очередная дверь на окраинах замка, и мы оказались на открытом пространстве. К счастью на Старой базе царило лето, правда, к вечеру что-то резко похолодало, но мне грех жаловаться, — ведь в Петербурге уже вовсю бушевало осеннее ненастье. Я огляделась по сторонам. На землю уже опустились прозрачные сиреневые сумерки и, вызывая чувство умиротворяющего покоя, трещали вездесущие цикады. Мы пошли вдоль шероховатой и все еще теплой на ощупь стены. Перед тем как завернуть за угол, я услышала подозрительный шум и быстро догадалась, какой душ мне сейчас предложат. Я вышла к водопаду и, сжавшись в комок, оглушительно взвизгнула. В лицо мне ударила мелкая водяная пыль и словно мириады ледяных крохотных копий впились ледяными жалами в голое тело, — у меня мгновенно перехватило дыхание. «Ух, ты! Славный массаж!» Но Нику показалось этого мало и он, зайдя мне за спину, подло спихнул меня в небольшую заводь. Если там и водились русалки, то с этого дня они точно все глухие. Мой вопль от неожиданного падения в ледяную воду, наверняка по интенсивности зашкаливал весь воспринимаемый ухом звуковой диапазон.
Нащупав ногами каменистое дно, я медленно побрела к водопаду и встала под его ледяные зеленоватые струи. Поначалу я еще обходила острые края камней, но потом тело так онемело от холода, что ноги уже ничего не чувствовали.
— Эй, Софья Ковалевская, ты еще жива, тебе не пора в реанимацию? — насмешливым голосом спросил Ник, невидимый за водяной завесой. Но я заледенела настолько, что в ответ только клацнула зубами. И тогда что-то серебристое и плоское выскочило из-под воды и, набросившись на меня, мгновенно спеленало. Резкий рывок наверх и я оказалась на суше. Серебристое меховое одеяло начало ощутимо нагреваться и превратившись в палантин, заскользило жестким ворсом по моему телу. Пока я стояла ледяной скульптурой, не в силах пошевелиться, меня охватил поток горячего сухого воздуха. Заледеневшее до самого основания тело стало медленно возвращаться к жизни. Кожа болезненно загорелась от жесткого массажа, как будто изнутри в мое тело теперь впились мириады раскаленных иголок. «Натуральная финская баня, только почему-то все наоборот, сначала замораживание в артезианском источнике, а затем варка в раскаленном воздухе. Непередаваемые ощущения! Прекрасно!» — с восхищением подумала я, полностью ожив, и мы с Ником отправились в обратный путь.