М. С.
Шрифт:
— Про нас и так в столице та-а-а-акая слава ходит.
— Так незачем усугублять.
— Да мы местных можем хоть по соснам вешать, хоть в задницу их целовать. Это ничего не изменит. Всё культурное общество столицы как было, так и будет считать нас чудовищно жестокими карателями. А политику енто самое культурное сообщество свиней во многом и определяет. Так что нам куда не кинь, а всюду клин.
— Не понимаю я этой политики.
— А какой нормальный человек её вообще понимает? Я таких ещё не видала.
— Чем больше вас узнаю, тем
— В следующий раз пальну из огнемёта по толпе. Пусть разбегаются.
— Дошутитесь майор.
— Так точно.
Хотя тут и так уже всем далеко не до шуток.
Утром стало ещё веселее. Привезли оружие убитых.
Марина узнала об этом уже подходя к дому полковника. Зверообразные солдатики на входе не хуже дрессированных мартышек взяли на караул. В прихожей слышен ор превеликий. Полковник плюс старлей-подполковник. Найденное мирренское оружие послужило предметом оживленной дискуссии.
— Меня не интересуют отговорки: я хочу знать, где аэродромы. И точка. Сроку- три дня. Не найдешь- пойдёшь под трибунал.
— Я там уже был.
— Молчать!!!
Марина открыла дверь пинком ноги.
— Приветствую вас, господа хорошие! Позволите присоединится к дискуссии?
У обоих лица нашкодивших мальчишек.
— А, майор! Проходите. Что можете сказать по этому поводу — показывает на стол, где лежат несколько винтовок и автоматов.
Взяла винтовку.
— Обыкновенная Образца 910 дробь 943. Кавалерийская. Довоенного выпуска. Номера сточены промышленным способом. Откуда она здесь?
— Вот и я хочу знать откуда!!! Последний год у лесных бандитов все больше и больше оружия. Мирренского. Как оно к ним попадает я хотел бы знать! Очевидно, летают транспортники, садятся чуть ли не у нас под носом. А кое кто места посадок обнаружить не может!
Скоро десанта дождемся.
— Знаете- сказала Марина- насколько я помню характеристики транспортных самолетов противника, то нашей 'авиации' за ними все равно не угнаться. Тем более, ночью и без РЛС.
— Я знаю характеристики не хуже вас! Я не требую перехвата, я требую найти посадочные площадки. Как-то же повстанцы подают им сигналы! Костры там или что! Сколько раз просил прислать пеленгатор- ни ответа, ни привета. Как же мне иначе их рации засечь? Связывался с командующим армии ПВО, просил выделить ночные истребители для патрулирования- ответ: 'Отставить паникерские настроения! Лишних машин нет!
Знаем мы, как их нет! Пилотам этим только бы казенный спирт без закуси хлестать! Мирренские транспорты летают как на параде в День Коронации, а этим 'героям' , как говорится, с высокого дерева! Я не могу у каждой поляны засаду поставить! У меня одна звукоулавливающая станция неизвестно какого года выпуска, и на той работать некому.
— А кто-нибудь видел эти самолеты?
— Что значит видел? Оружие бандитам кто-то привозит? Привозит. Подземный ход до границы ими прокопан по-вашему что ли?
— Может,
— А зачем я по-вашему с армией ПВО связывался? Не такие уж мы тут серые!
— Но ведь парашют может не раскрыться, ветер отнести контейнер не туда. Найти хоть один, да в ПВО-шную рожу сунуть.
— Так найдите на свежую голову! Думаете, мы тут не искали! Ох хотел бы я с организатором этих полетов поболтать, перед тем как его повесят! Умелый гаденыш, до чего умелый!
— Меня, как свежего человека, смущает одна вещь в этой истории: оружие возится какое угодно, и в любых количествах. Так?
— Да так.
— Но бандиты не ведут активных боевых действий во многом из-за недостатка боеприпасов. Верно?
— Да.
— Тогда, почему им не везут боеприпасов?
— В схронах придерживают патроны.
— А вы сами в это верите?
Полковник чуть не просверлил её взглядом.
— Если не верить в это, то скоро вообще не во что будет верить.
— Хотите на губу отправить бога ради, только патруль вызовите, ибо я не транспортабельна.
Полковник как-то очень осторожно шагнул в комнату. Бумаги, книги и бутылки устилают весь пол. Обстановка в общем-то отсутствует, ибо вся мебель казенная. Зато не проспавшаяся майор валяющаяся поверх одеяла носом в смятую подушку присутствует.
— Беспорядок в моем помещении обратен порядку в моей голове.
— Я знаю. Заглянул сегодня к вашим. Словно на занятия императорской гвардии попал. Неисправных машин две! Что вы с ними сделали? Обычно стояла половина машин?
— Императорские гвардейцы… Да вы бы видели, какой у них бардак!!!
Полковник смахнул со стула трехмесячной давности газеты. Уселся.
— Знаете, майор, пришлю-ка я к вам баб.
— И кто из нас спятил? — бубнит Марина. Нос по-прежнему воткнут в подушку.
— Да не поняли вы, жен моих — он подчеркнул слово 'моих' — солдат. Пусть тут маленько приберутся. Да как говорится, хозяйственными вопросами займутся. Никогда не думал, что молодая женщина может жить в таком свинарнике. Всё равно, до них не скоро дойдёт, что женщина ещё на что-то, кроме трёх К годиться.
— На таких фанатов дремучего патриархата посмотришь — поневоле в феминистки запишешься.
А полковник-то эрудит оказывается! Только где вот он премудростей этих набрался? У него что, тоже хобби всех удивлять?
— Я что-то не пойму, что за три К?
— Кындер, Кырхен, Кюхен — он так и сказал со странным акцентом, и так, будто И в немецком языке вовсе не существует — Дети, Церковь, Кухня. Вот где место женщины. Не знаю кто сказал, знаю, что человек очень мудрый был. А на местных баб поглядишь, да припомнишь, что из их деток вырастает — так лучше бы и не рожали. Мозгов и так нет, а как священника послушают, так и вовсе с ума сходят. Остается одно — кухня да тряпка.
— Да вы женоненавистник, подполковник! И как-то забываете, что я тоже женщина.