Мачеха для дочки снежного короля
Шрифт:
Таськой двинулась рядом с мужчиной.
Мы вошли в уже знакомую гостиную. Однако сейчас комната не смотрелась такой
уютной и красивой. Помещение было холодным, мрачным, злым. Может, потому что
прямо посередине на диване лежала Есения. Модель лениво подняла глаза и вдруг
резко вскочила на ноги. Она смотрела на меня, не отрываясь.
– Что это значит, Никита’?!
Ее пухлые губки напряглись и превратились в нитку. Однако Ледянский остался
совершенно
– Это Ева, ты с ней уже хорошо знакома, она будет няней Оли.
Есения несколько раз открыла и закрыла рот, подошла чуть ближе.
– А ничего более оригинального ты не мог придумать, Ледянский?!
– железным
тоном спросила невеста Никиты.—Я категорически против!
Ник шагнул к девушке.
– Это решение не обсуждается.
– Какая муха тебя укусила’?!
Еся, судя по всему, испытывала шок. Я и сама была удивлена жесткости Никиты,
таким я его еще не видела.
– Мне надоело, что моя дочь растет как трава,– сообщил Ледянский матери Оли,– у
Евы большой опыт работы с детьми. Она ответственный и порядочный человек, в
чем мы уже сумели убедиться. Кроме того, у нее есть свой ребенок и тоже девочка.
Ник вернулся к нам, опустил пальцы на плечики Таськи.
– Ее зовут Таисия, она тоже будет жить здесь.
Есения задохнулась.
– Жить?!
Никита невозмутимо посмотрел на невесту.
– А как ты себе представляешь ночной уход за младенцем на расстоянии?–
поинтересовался он.
– Праздники заканчиваются, мне нужно заниматься делами.
Ты тоже хочешь жить активной жизнью.
Еся молчала, тяжело дыша.
– Мам, мне страшно!
Тася дернулась из рук Никиты, обняла меня за живот.
– Там злая тетя.
Я покачала головой.
– Это Есения, и она очень хорошая, - попыталась я успокоить малышку.
Ник внимательно посмотрел на невесту, потом повернулся к Таське, взял на руки.
– Принцесса,– обратился он к ней,– в этом доме все добрые и все тебя полюбят.
Так, знакомство можно считать завершенным! Все идем отдыхать.
Лицо Есении приняло одновременно растерянное и надменное выражение. Но
больше модель ничего не сказала. Она словно пыталась переварить ситуацию.
Никита с Таськой на руках двинулся к лестнице, я поспешила следом. Мужчина
привел нас в уже знакомую спальню рядом с детской.
– Думаю, вам удобно будет здесь.
Я кивнула. Хотелось много спросить. Что же такое творится у них дома,
позволил себе не считаться с мнением матери своей дочки‘? Как сама Есения
относится к малышке? Но язык не поворачивался лезть в такие личные вещи, да и
Таська находилась рядом.
– Купаться нам уже не надо, - от волнения я переключилась на бытовые вопросы,–
а вот поужинать бы не помешало. Я имею в виду, покормить Таську...
Я опомнилась.
– Сама тоже обязательно поешь, - мягко произнес Никита, - на кухне ты уже все
знаешь. А Есения свыкнется—так действительно будет лучше для всех.
Ник старался выглядеть беззаботным, но я ощущала, как шкалит его напряжение.
Он прекрасно понимает всю неловкость ситуации. Просто, видимо, не может
поступить по-другому. Я же вообще как будто спала наяву.
Но о ребенке нужно было позаботиться и, вымыв руки, мы осторожно двинулись на
кухню. Пищеблок находился на первом этаже, от гостиной его отделяла лишь узкая
перегородка. Я кинула взгляд на большую комнату– Есения уже ушла. Стало чуть
легче, хотя я осознавала– сталкиваться теперь нам придется более чем часто.
В холодильнике я нашла мясные биточки, приготовленные с овощами. Покормила
Таську, немного поела сама. Предстоит «ночная смена» с Лялей, еще не хватало,
чтобы голова закружилась с ребенком на руках. Никита к нам не выходил,
наверное, общался с невестой. Сердце гулко билось. Нет, не от ревности! Скорее,
от грусти.
– Мам! Я покушала.
Тася успокоилась и вроде даже повеселела. Все же Ник умиротворяюще на нее
действует, с ним рядом дочка чувствует себя защищенной. Меня и саму окутывают
подобные эмоции, стоит Ледянскому пообещать—всё будет хорошо. Хотя умом я
понимаю, наш переезд—лишь начало. Что дальше будет происходить в этом доме?
На что способна Есения? По-женски я вполне понимаю ее гнев. Но, видимо, как
Ник, я тоже не могу сделать иначе. Он и маленькая Оля нуждаются во мне. Я
должна оберегать свою дочку, а Никита мне в этом поможет. Есть ли во мне
эгоистичное желание чаще видеть Ника? Я не стала отвечать себе на этот вопрос.
Врать не хотелось, а правда могла бы стать слишком тяжелой.
Я убрала на кухне, увела дочь в спальню, переодела. Малышка почти сразу уснула,
едва оказавшись в постели. Сказался непростой вечер. Я же не знала, как
поступить. Надо бы получить указания насчет ночи и Ляли. Но стучать в спальню