Мачеха
Шрифт:
Феликс. Господа, пришел священник.
Рамель. Мы можем перенести вещественные доказательства в гостиную и сами перейдем туда для составления протокола.
Вернон. Пожалуйста, господа, сюда.
Уходят.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Гостиная.
Рамель, следователь, протоколист и Вернон.
Рамель. Итак, установлено нижеследующее. По словам Феликса и Маргариты,
Вернон. Все это верно, господа, но...
Рамель. Так как же вы, господин Вернон, будучи свидетелем подобного злоумышления, не остановили госпожу де Граншан на роковом пути?
Вернон. Поверьте, сударь, все, чего требовала осторожность, все, что подсказывал мне мой многолетний опыт, было испробовано.
Следователь. Ваше поведение, сударь, довольно странно, и вам придется дать объяснения. Правда, вчера вы, сохранив вещественное доказательство, тем самым выполнили свой долг. Но почему вы остановились на полпути?
Рамель. Позвольте, господин Кордье; доктор — искренний и честный человек. (Отводит Вернона в сторону.)Вы, вероятно, догадались о причинах, вызвавших это преступление?
Вернон. Причина одна: соперничество двух женщин, которые доведены до последней крайности беспощадной страстью... и поэтому я вынужден молчать.
Рамель. Мне все известно.
Вернон. Как, сударь?
Рамель. И подобно вам, доктор, я сделал все возможное, дабы предотвратить катастрофу: ведь Фердинанд должен был уехать отсюда этой ночью. Я некогда встречал мадемуазель Гертруду де Мейляк у моего товарища.
Вернон. О сударь, будьте милосердны, сжальтесь над старым ветераном, который стал жертвой своих иллюзий. Он лишится дочери и жены... не лишайте же его и чести.
Рамель. Я понимаю вас. Если графиня сама не даст показания, которые сделают все слишком ясным для следствия, я постараюсь убедить следователя... Правда, он очень проницателен, неподкупен, у него многолетний опыт... Так вот, я постараюсь внушить ему, что рукою госпожи де Граншан руководила лишь алчность. Помогите мне в этом.
Подходит следователь; Рамель делает знак Вернону и говорит суровым тоном.
Из каких побуждений могла госпожа де Граншан усыпить свою падчерицу? Вы как друг дома не можете этого не знать.
Вернон. Полина собиралась доверить мне свои секреты; госпожа де Граншан поняла, что я узнаю вещи, которые ей, мачехе, выгодно сохранять в тайне; поэтому-то она, несомненно, и услала меня лечить здорового рабочего, а вовсе не потому, что хотела оставить без врачебной помощи Полину; ведь отсюда до города не так уж далеко...
Следователь. Редкая предусмотрительность! (Рамелю.)Если мы найдем в секретере
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те же, Гертруда и Маргарита.
Гертруда. Церковное пение? Что случилось, почему здесь опять прокурор, следователь? Что тут такое? (Подходит к двери в комнату Полины, затем в ужасе отступает перед Маргаритой.)Ах!
Маргарита. Тут молятся у постели вашей жертвы.
Гертруда. Полина! Полина! Умерла!
Следователь. И отравили ее вы, сударыня.
Гертруда. Я? Я? Я? Да что это, уж не во сне ли я? (Рамелю.)Ах, какое счастье, что вы тут, вы ведь все знаете. Неужели вы считаете меня способной на преступление? Как? Меня подозревают? Но как же я могла покуситься на ее жизнь, я, жена достойнейшего человека, мать... мать, которая не желает краснеть перед своим сыном. О, правосудие будет за меня! Маргарита, никого не выпускайте. Господа! Но что же произошло со вчерашнего вечера? Когда я рассталась с Полиной, она чувствовала лишь легкое недомогание.
Следователь. Сударыня, возьмите себя в руки! Вы стоите перед лицом правосудия вашей страны!
Гертруда. О, я вся холодею...
Следователь. Французское правосудие — лучшее правосудие в мире: оно никогда не расставляет ловушек, оно идет прямым путем, говорит, действует с открытым лицом, ибо оно черпает силу в самом своем призвании, каковое заключается в раскрытии истины. В настоящее время вы еще только привлекаетесь по делу и должны видеть во мне своего покровителя. Но говорите правду — какова бы она ни была. Остальное нас не касается...
Гертруда. Ах, сударь, отведите меня к Полине, и там я повторю то, о чем говорю здесь: я неповинна в ее смерти!
Следователь. Сударыня!
Гертруда. Ах, не надо длинных фраз, которыми вы опутываете людей. Я страдаю неимоверно. Я оплакиваю Полину, как родную дочь, и... прощаю ей все! Чего же вы хотите? Говорите, я отвечу в а все ваши вопросы.
Рамель. Что вы ей прощаете?
Гертруда. Я...
Рамель (шепотом). Осторожнее!
Гертруда. Да, вы правы. На каждом шагу — бездна!
Следователь (протоколисту). Имена и фамилии вы занесете после, а пока запишите этот допрос для составления протокола. (Гертруде.)Правда ли, что вчера, около полудня, вы подлили в чай мадемуазель де Граншан опиума?
Гертруда. О доктор... вы!
Рамель. Не вините доктора, вы и так уже поставили его в достаточно неловкое положение. Отвечайте следователю!