Мачехина дочка
Шрифт:
— Что, прямо так и…? — Я не договорила, совсем стушевавшись.
— Умry. — Проворчал он. Снова наступила тишина. Разговор никак не клеился. Я все пыталась представить себе то, что Эрик только что сказал, а принц, как оказалось, сделал из нашего молчания свои выводы.
— Прости меня, Синичка! — Его рука на моей талии сжалась чуть сильнее, притягивая поближе, а губы легонько скользнули по щеке. — Я не хотел тебя обидеть или напугать. В последнее время только и могу, что о тебе думать, а сегодня просто сорвался.
Задумавшись, я не сразу почувствовала перемену в настроении жениха. Сообразила только, когда Эрик, тяжело
— Эрик, — я говорила негромко, стараясь держать спину как можно прямее. — Как ты думаешь, почему они мне ничего не рассказали? Все просто смотрели, как я выставляю себя полной дурой, и никто ничего не рассказал. Даже после помолвки. Даже Кати…
— И вовсе ты не дура, Синичка. Просто, совсем еще маленькая. — Эрик тяжело вздохнул. — Я думал, что мама тебе должна была что-то рассказать.
— Она рассказала. — Согласилась я. — Только у нее это получилось непонятно…
— А что было непонятно? — Казалось, Эрик даже удивился, словно речь шла об очевидных вещах.
— Ой, ну я же не буду тебе это пересказывать. — Я смутилась, вспомнив, как тяжело дался маме тот разговор. — И вообще, обсуждать такие вещи стыдно!
— Вот и ответ на твой вопрос. — Принц, видимо, сумел взять себя в руки и теперь его голос звучал почти нормально. — Им, видимо, тоже было стыдно это обсуждать.
— А тебе — нет? — Тут же задала я еще один вопрос. Очень уж не хотелось снова выставлять себя полной невеждой, но не осознавать странность этого разговора я тоже не могла.
— Нет. Странно, да. Вот о чем я еще с девушками не говорил…
— Ты как-то сказал, что не говорил с девушками о магии. — Попыталась пошутить я.
— И о магии, и о государственных делах, и об этом тоже. — Эрик рассмеялся. Его смех звучал легко и совсем не обидно. Похоже, напряжение между нами ушло, забрав с собой нашу первую размолвку. — Но, Гота. Ты — не просто девушка, ты — моя невеста. И если мы будем стыдиться друг с другом даже поговорить, как же мы будем жить вместе?
Я честно попыталась представить ответ на его вопрос. Представить получалось многое: обещанный Эриком собственный дом, бал, большую свадьбу, на которой у меня будет самое красивое платье… Многое, но не то, что имел в виду Эрик.
— Будем жить, как все? — Предположила я, когда пауза снова начала затягиваться.
— А я, Синичка, не хочу жить, как все. — Голос любимого звучал нарочито ворчливо, но в этот раз я была уверена, что Эрик играет. — Я хочу — долго и счастливо.
— Так только в сказках бывает. — Попыталась я вернуть свою обычную рассудительность.
— А разве то, что с нами происходит, не похоже на сказку?
Возразить мне было нечего, поэтому во двор замка мы снова въезжали молча. Только на это раз молчание было не тяжелым, а уютным, как обычно молчалось нам вдвоем. Даже жаль было, что в замке нам снова пришлось расстаться до обеда, отдавая дань повседневным делам и все тем же правилам приличия.
Обед порадовал. Берта расстаралась, превратив мясо в настоящее чудо. Хотя, возможно, все дело было в том, что оленину, в отличие от другой дичи, я действительно любила. А еще с нами за столом сегодня впервые сидела непривычно молчаливая Кати. Точнее, теперь уже не просто Кати, а Катарина — законная жена достойного рыцаря. Кати явно чувствовала себя не в своей тарелке,
Единственное, что меня немного волновало, так это то, что на новое место Кати приедет лишь со своим нехитрым скарбом горничной. Я помнила наш с мамой разговор и, конечно же, понимала, что по одежке будут встречать не только меня. Исправить уже ничего не получится, потому что модистка полностью занята пошивом моего приданого. Конечно, провинциальный городок — не королевский дворец, да и я поделилась с Кати, чем могла. Но так, как я никогда не была собирательницей вещей, слишком многого от моего гардероба ждать не приходилось. Сегодня одно из моих девичьих платьев смотрелось на Кати вполне прилично. Я улыбнулась, вспомнив, как упиралась Кати пред обедом, доказывая мне, что в мое платье она не влезет. Влезла, хотя оно и было ей чуть коротковато, но под столом все равно этого не было видно. Впрочем, для меня, в отличие от Кати, это новостью не было, поскольку излишней худобой я никогда не страдала.
После обеда я, в очередной раз отослав экономку с ее вопросами к маме, занялась сборами. Снова и снова перепроверяя уже упакованные вещи, я не могла отделаться от чувства, что что-то важное непременно забуду, потеряю, упущу. Но Кати, которая, все еще немного ревнуя к Фенье, вызвалась помочь, только смеялась.
— Да у вас, госпожа Гота, тут и забывать-то нечего.
В моей комнате, где не было посторонних рыцарей, Кати снова осмелела, и даже попробовала было задирать нос перед вчерашними подружками. К счастью, у нее это получалось не очень обидно, да и девушки явно не восприняли все всерьез, шутками отвечая задаваке. Я была рада Катиной помощи, потому что между сборами и шутками мы смогли все же выбрать время поговорить.
— А что же ты не сказала, что вы едете в храм, Кати? Я так хотела побывать на твоей свадьбе.
— Да я на вашей тоже хотела побывать, госпожа Гота. Только госпо… Ульрих сказал что нечего вас зазря дергать: сами постель постелили, самим в ней и спать. Господин барон и так за нас храмовника просил, чтобы не задерживал.
— А когда вы выезжаете?
— Так завтра же. Как вы уедете, так и мы сразу за вами. Только нам в другую сторону.
— А не опасно это, с ребеночком путешествовать? — Я решилась задать вопрос на тему, которую до Катиной свадьбы мы старательно обходили.
— Да нет. — Пожала плечами она. — Если Ульрих сказал, что можно, уж он-то, наверное, знает.
— Да. — Подумав согласилась я. — Господину целителю в этом деле точно можно доверять.
Кати только фыркнула, намекая, что в некоторых делах доверие к целителю может обернуться неожиданными последствиями. Но я не стала обсуждать это, вспомнив мамины наставления об уважении к мужу. В конце концов, что уже обсуждать сейчас, раньше ведь Кати сама об этом говорить не хотела. Тут, как ни крути, господин целитель кругом прав: сами постель постелили. Так или иначе, но закончился и этот день.