Мадьярская венера
Шрифт:
Его забрали в то ужасное место, ну, вы знаете, секретное здание полиции на Андраши ут, 60. Когда-то это было замечательное место, но не теперь. Национал-социалистическая партия, люди свастики использовали его как штаб-квартиру, а когда после войны им на смену пришли русские, они просто заняли этот дом. Там в полуподвале и подвале было много камер, а некоторые люди говорят, что и огромная мясорубка, чтобы избавляться от жертв. Не знаю, правда ли это, но туда многие уходили, да так и не возвращались. С тех пор я никогда больше не ходила по тротуару мимо здания на Андраши ут, 60. Я всегда переходила улицу, чтобы не подходить слишком близко. Мы все так делали. Но они забрали Андраша туда, потому что когда-то он преуспевал.
Лори глубоко вздохнула.
— Как все это ужасно, верно? — обратилась она ко мне. — Мне едва сил хватает, чтобы переводить это.
— И хотя мы были в разводе, это не имело значения, — продолжила женщина свой рассказ. — Я была подозреваемой, просто потому что он уехал и потому что у вас был красивый дом. И они были правы, что подозревали меня в неподобающем мышлении. Каждый день Янош приходил из школы и рассказывал все, что ему там говорили. То, чему его учили, не было правдой. Я старалась объяснить ему так, чтобы он понял, что было действительно правдой, а не то, что придумали партийные работники. Я старалась ежедневно исправлять тот вред, что они наносили. Но мне приходилось говорить ему, чтобы эти знания, что я ему давала, он хранил глубоко в сердце и никогда не говорил о них вслух в школе. У меня была работа, не очень хорошая, но все же работа. И я знала, как через черный рынок найти пропитание для сына. Он хотел танцевать, его приняли в балетную школу, где тренировали лучших танцоров. Она находилась на другой стороне улицы напротив Оперного театра. Уроки им давали в самом Оперном театре. Янош был членом молодежной коммунистической организации. Мы пытались вписаться в общество, при этом не забывая, кто мы на самом деле. Члены нашей семьи были землевладельцами. У нас было имение, слуги, и мы хорошо к ним относились.
Возможно, Янош сказал что-то. Он был ребенком, и когда его отец послал ему фотографию своей машины в Америке, ему так захотелось похвастаться перед друзьями. Возможно, это и стало причиной. Или потому, что мой бывший муж сбежал. Несмотря на все мои усилия, беда все-таки пришла. Это было в 1951 году. Они пришли ночью, знаете, они всегда приходят ночью, в часы перед рассветом, когда сон самый глубокий и стук в дверь вызывает только смятение, а не желание убежать. Хотя куда бежать? Для чего сопротивляться? Нам дали два часа на сборы и позволили взять с собой только 250 килограммов багажа. Что выбрать? Что оставить?
А потом был переезд в деревню, к боли и трудностям, к смерти для многих. Нас посадили в грузовики с остальными, в чьих глазах были смятение или боль, как сейчас в ваших. Но это не то, о чем вы пришли услышать, не то, что вы хотели узнать. Вы хотите узнать о том, что тогда было оставлено? Картины, мебель — когда-то ценные вещи, которые вдруг в тех ужасных обстоятельствах перестали представлять ценность для тех, кого забрали. Их отдали людям, которых считали более достойными тем, кто пришел ночью.
— Так что же произошло с этой статуэткой, которую вы мне показали? Ее заполучил тот, кого считали более достойным. Надеюсь, она принесла ему с собой проклятье, — прошипела женщина.
— Спросите, есть ли у нее какие-нибудь соображения насчет того, кого посчитали более достойным? — попросила я.
Я подождала, пока переведут.
— Она говорит, что не знает, но она выяснила, кто въехал в квартиру. Это были мужчина и женщина с семьей, — поведала Лори. — Вы поймете, что я не перевожу все слово в слово. Она назвала их более нелицеприятными словами, чем просто мужчина и женщина, потому что считает, они
Глава двенадцатая
22 сентября
Тем ранним прохладным утром я сидела, грея руки о чашку с кофе, а подо мной сизой лентой протекал Дунай. Позади меня над Рыбацким Бастионом, где я снова сидела, встречая рассвет, возвышалась церковь Святого Матияша. Над водой поднимается туман, вокруг все замерло — картина этого утра запечалится в моей памяти навсегда.
Они будут здесь через несколько минут, все: дивы, Кароль и Фрэнк. Декорации расставлены: стулья вокруг столика, на котором в ящике лежит «Сталин». Я ощущала, как холод от каменного пола под ногами пробирается по моему телу, подбираясь прямо к сердцу.
Я услышала позади себя шаги. Они все пришли вовремя.
— Красотища! — изумилась Сибилла. — Как ты нашла это восхитительное место?
— Меня сюда привел Фрэнк, — ответила я.
— Что это? — указал Фрэнк на ящик, и все подошли, чтобы посмотреть.
— Фу! — сморщилась Сибилла. — Он настоящий? Скажи, что нет.
Кароль отодвинул крышку, чтобы получше рассмотреть содержимое, и несколько секунд таращился на него, прежде чем обратиться ко мне:
— Это ведь не…? Не может быть…
Я пожала плечами.
— Вполне возможно. Я нашла его в соответствующем месте.
— У него имя-то хоть есть? — рассмеялась Моргана.
— «Сталин», — ответила я.
— Ой, да хватит уже! — заворчала Грэйс. — Зачем ты нас всех сюда притащила? Наверняка не для того, чтобы пялиться на эту нелепость. Рассказывай правду!
— Правду? — протянула я. — Очень интересное слово для тебя, Грэйс. Или мне называть тебя доктор Талия Ляжёнесс?
Кароль, казалось, развеселился.
— Что это ты имеешь в виду? — тяжело выдохнула Грэйс.
— Автора той статьи, где предполагается, что венера подделка? — догадалась Моргана. — Ты о нем говоришь? Хочешь сказать, что ее Грэйс написала?
— Талия, — поправила я. — Одна из трех Граций, вместе с Аглаей и Евфросиной. Они были помощницами богини любви. Ляжёнесс на французском означает «юность». Грэйс Янг, [21] разочарованная возлюбленная Кароля Молнара.
— Так-так-так, — цокнула языком Моргана. — Попалась с поличным, а, Грэйс?
— В этом вопросе ты сама в не менее уязвимом положении, Моргана, — заявила я, а Грэйс расплакалась. — Видишь ли, я поверила в твою историю, по крайней мере, в ту ее часть, где ты рассказываешь, как Кароль шантажировал тебя, поскольку у тебя была с ним интрижка. Ты знала, что я подслушала разговор той ночью в Коттингеме, разве нет? Я полагала, что той женщиной, с которой Кароль порвал в тот вечер, была ты. Но, вообще-то, он ни разу не подтвердил моей догадки. В действительности он был очень осмотрительным. Именно Грэйс он дал от ворот поворот, ведь так?
21
От английского «young» — «юный»
— Дважды, — рыдала Грэйс. — Он бросил меня дважды!
Моргана с минуту пристально смотрела на меня.
— Ну ладно, — наконец, произнесла она. — Я сделала ему предложение в тот вечер. Я хотела отомстить мужу за то, что он мне изменяет с Кортни. Зуб за зуб, так сказать, маленькая месть. Вот что это было. Но он отшил меня несмотря на то, что я выписала чек на щедрое пожертвование для музея. Для меня это было невыносимо унизительно, так что я выдумала эту историю. Хотя, конечно, ты привела нас сюда не для того, чтобы мы морозили себе задницы, пока ты каждого из нас будешь распекать за вранье, которое, по существу, было совсем безобидным и на которое мы пошли ради спасения своего доброго имени.