Маэстро
Шрифт:
– Я так и знал, – произнес он, и глаза его сверкнули, когда Кэтти-бри превратилась обратно в женщину и продемонстрировала ему сокровище, зажатое в металлической перчатке.
Женщина снова внимательно осмотрела меч и поняла, что не лава придавала Когтю Шарона его алый оттенок. Сам меч был красным, и вдоль клинка тянулся черный желобок для стока крови. Она поражалась чудесной работе кузнеца, искусной гравировке на клинке, изображавшей фигуры в капюшонах с длинными косами в руках.
– Немного в этом мире найдется предметов, равных ему, – заговорил Джарлакс, и женщина вздрогнула от неожиданности. Она подняла голову и посмотрела на наемника. – Превосходный клинок, – продолжал он.
– И
– Да, он жаждет крови, – согласился дроу. – Но разве не в кровопролитии заключается цель существования любого оружия?
– В нем таится страшная сила… – Кэтти-бри покачала головой, стряхивая наваждение. Когда-то ей принадлежал меч Хазид-Хи, тот самый, что висел сейчас на поясе Джарлакса, но даже это магическое смертоносное оружие казалось детской игрушкой по сравнению с могущественным и зловещим алым клинком.
– Оружие создается для того, чтобы убивать, моя добрая госпожа. – Джарлакс жестом указал на пол и на перчатку. – Не прикасайся к мечу голой рукой, – предупредил он.
Кэтти-бри положила меч на каменные плиты, сняла перчатку и протянула ее наемнику. Когда тот надел ее на руку, Кэтти-бри хотела снять плащ, но Джарлакс поднял руки и покачал головой.
– Это мой дар тебе, – сказал он.
– Значит, – Кэтти-бри кивнула, – это равноценный обмен.
– О, это не обмен! Я дарю тебе плащ просто так. Вознаграждение за меч ты получишь позже, и обещаю – тот дар будет гораздо более ценным.
Джарлакс взял меч, отсалютовал им Кэтти-бри; затем улыбнулся, поклонился и ушел обратно, в туннель, ведущий к Кузне.
Кэтти-бри долго смотрела ему вслед, но не пошла за ним. Она снова приблизилась к краю ямы, взглянула вниз, на водную пелену, на огненный глаз.
Первобытное существо позволило ей прийти к нему, говорить с ним и не уничтожило ее.
Странно, но она почувствовала себя так, словно ее благословило божество. И еще Кэтти-бри поняла, что ей предстоит снова вернуться на дно огненной ямы и, быть может, не раз.
Глава 4
Мелкие существа
– У них нет союзников, – напомнила верховная жрица Чарри Ханцрин своей матери Шакти, правительнице Дома Ханцрин. – Они смотрят на всех жителей города сверху вниз из своих ниш в Западной Стене, расположенных высоко над поверхностью. Они прячутся за спинами своих драуков и презрительно ухмыляются всем, кто не принадлежит к роду Меларн.
– Я прекрасно осведомлена о фанатизме Жиндии Меларн, – ответила Шакти. – Верно, трудно будет назвать кого-то союзником этого молодого и наглого Дома. Но Верховная Мать Мез’Баррис Армго не является врагом Меларн, особенно в настоящее время.
Упоминание имени Верховной Матери Второго Дома заставило Чарри замолчать. Баррисон Дел’Армго оставались самыми важными союзниками Дома Ханцрин в течение многих десятков лет. Дом Ханцрин процветал за счет торговли и еще потому, что практически контролировал сельское хозяйство Мензоберранзана. Под руководством суровой Шакти, требовавшей безукоризненной дисциплины, семья Ханцрин приобрела огромные богатства, несмотря на невысокий статус в обществе. Их место в городской иерархии осталось прежним, они по-прежнему были Одиннадцатым Домом, и надежды на возвышение рухнули после ухода Верховной Матери Зирит из Правящего Совета и появления Дома До’Урден. Разумеется, другие Дома, которые также остались на своих местах в результате этого необычайного, беспрецедентного поступка Верховной Матери Квентл, с тех пор исходили злобой. Особенно это касалось Даскрин, Девятого Дома; все знали, что его амбициозная верховная мать стремилась получить место в Правящем Совете, и вот в очередной раз ее постигло
Но подобные формальности никогда особенно не интересовали Шакти Ханцрин. Она пренебрегала церемониями и званиями, но стремилась к реальной власти, которую давало богатство. Над ее семьей часто смеялись, называли их «каменными головами», потому что они занимались крестьянским трудом. Но ни ее, ни остальных аристократов Дома ничуть не уязвлял тот факт, что противники недооценивали их, – напротив, они видели в этом свое преимущество.
Женщины миновали поворот, обогнули высокий сталагмит и увидели перед собой особняк Дома Меларн; его ни с чем нельзя было спутать, потому что он отличался совершено необычной для Города Пауков архитектурой. Меларн был самым молодым среди крупнейших Домов Мензоберранзана. Он образовался в результате слияния Дома Кенафин и Дома Хорлбар; этот союз, продиктованный как практическими, так и идейными соображениями, был заключен сто лет назад после кровопролитной войны между двумя союзными Домами и кланом Туин’Тарл, тогда – Восьмым Домом. Туин’Тарл был уничтожен, а победители, объединившись под именем Меларн, заменили свергнутую Верховную Мать Дома Туин’Тарл в Правящем Совете. Среди членов клана Меларн было много дроу, оставшихся без крова после падения города Чед Насад, известного своей планировкой, напоминавшей паутину.
Эти беженцы принесли уникальную архитектуру Чед Насада в Мензоберранзан, и сейчас черты чужого стиля можно было наблюдать здесь, в изящных покачивающихся мостиках из паутины, которые поднимались по западной стене пещеры до парадных дверей особняка Меларн. Вход располагался на высоте более сотни футов над полом пещеры.
Верховная Мать Шакти подняла руку, дав дочери знак остановиться, и негромко произнесла короткое заклинание. Магический молоток появился в воздухе на противоположной стороне улицы, справа от самой нижней «дорожки» из паутины, украшавшей фасад Дома Меларн. По приказу Шакти молот постучал по стене, один раз, затем другой.
Затем он растворился в воздухе, и Шакти жестом велела Чарри следовать за собой. Когда они приблизились к стене пещеры, в ней появились трещины, которые очерчивали контур потайной двери; каменная дверь упала и скрылась в щели в полу, открыв черное отверстие туннеля. На пороге стояла верховная жрица Кирнилль Меларн; почтительно поклонившись Верховной Матери Ханцрин, она жестом пригласила женщин следовать за собой. Шакти прекрасно знала, что перед ней не простая верховная жрица. Обычно этот титул носила старшая дочь в благородной семье, но Кирнилль не была родственницей Жиндии. Жиндия приходилась старшей дочерью Верховной Матери Джерлис из Дома Хорлбар, а Кирнилль некогда была Верховной Матерью Дома Кенафин. После объединения двух кланов Кирнилль Кенафин позволила Жиндии стать правительницей нового Дома Меларн. Это был стратегический ход, и остальные матери прекрасно знали об этом; хитроумная Кирнилль предполагала, что первая верховная мать нового Дома наверняка будет убита во время смуты и хаоса, последовавших за объединением. Но Жиндия осталась в живых, и Кирнилль смирилась со званием верховной жрицы, хотя наверняка ее роль в семье этим не ограничивалась.
Три женщины долго спускались вниз по длинному туннелю, вырубленному в западной стене, и наконец очутились в подземелье, глубоко под дворцом Дома Меларн. По пути они миновали множество сторожевых постов, охраняемых чудовищными драуками. Ни один из Домов так не любил и не держал в своем дворце такое количество этих кошмарных богомерзких существ, наполовину дроу, наполовину пауков, как фанатики из Дома Меларн. Они праздновали мучительное превращение дроу в драука подобно тому, как другие семьи праздновали рождение долгожданной дочери.