Мафия и его ангел
Шрифт:
Этого не может быть. Это не правда. Не с моей Айлой. Не с моей милой и нежной Айлой.
Не с моим ангелом.
— Айла, — вновь прошептал я, пододвигаясь ближе, отчаянно пытаясь вернуть её в этот мир, но девушка продолжила всхлипывать от страха и боли. С её губ сорвался тихий скулёж, — словно раненное животное, — и Айла сжалась ещё сильнее. Я замер. Мне казалось, словно кто-то заживо вырвал все мои внутренности.
Пытаясь сдержать слёзы, я зажал свой рот
Вокруг стелилась тьма, отбрасывая нас в пучину боли.
Зажмурившись, я обхватил голову руками.
Не хочу верить в это.
Не хочу верить в то, что моя Айла прошла через такую агонию.
Но, как бы я не отрицал, как бы ни молил богов, чтобы это оказалось неправдой…
Моя догадка с самого начала была верна.
Айлу изнасиловали.
ГЛАВА 48
Мне хотелось разбить лицо тому ублюдку. Кем бы он ни был, я заставлю его заплатить сполна.
Всё было прямо у меня перед носом. Я всё видел. Мы все видели. Но не хотели думать о худшем. Не хотели верить, что Айла прошла через это.
Но я чувствовал, что это правда. Моё чёртово холодное сердце чувствовало это. Чувствовало её боль.
Хрупкое девичье тело сотрясало от рыданий. И когда она, сжавшись, уткнулась лицом в подушку, у меня внутри всё оборвалось. Видеть её в таком состоянии — это словно сотня ударов раскалённым железом.
Но, помимо боли, в груди разлилась неудержимая ярость. Гнев и ненависть к cукину сыну, из-за которого Айла сейчас плачет.
Он — ходячий труп. Совсем скоро я достану его. Я заставлю его страдать — сделаю так, что он будет умолять о смерти. А затем, собственными руками, с радостью отправлю его в ад.
Но сейчас только Айла имела для меня значение.
Я выплесну свой гнев позже. Позже я и пролью кровь того мудака.
И, пока я не могу позволить своему монстру вырваться на свободу, придётся обуздать свою жажду убивать.
Пододвинувшись ближе к Айле, я протянул руку, желая утешить её, но девушка вздрогнула и разрыдалась ещё больше. Она вжалась в матрас. Я слышал, как Айла, всхлипывая, бормотала что-то бессвязное.
— Айла, — мягко прошептал я, пытаясь как-то её растормошить.
Но следующие слова встали комом в горле, когда я заметил, как её руки двигаются под подушкой. Крепко зажмурившись, она что-то искала. Отчаянно. Так, словно от этого зависела её жизнь.
— Нет, нет, нет, нет… пожалуйста, нет… — бормотала она между всхлипами. Её грудь рвано подымалась и опадала. Уже начав икать, она всё продолжала плакать.
И когда я понял, что Айла ищет, я тут же встал.
Пиджак. Чертов пиджак.
Быстро подойдя к дивану, я поднял свои спортивные брюки и, надев из,
— Чш-ш… — мягко успокаивал я. — Я не причиню тебе боли.
— Пиджак. Мне нужен мой пиджак. Пожалуйста… Я не могу…Он мне нужен… — выдавила она, сквозь слёзы.
Айла не получит пиджак. Теперь у неё есть я.
На этот раз, я сам прогоню её кошмары и боль. Я помогу найти ей путь обратно. Стану её утешением.
Не мой пиджак. Я.
Пустые глаза и лицо — я собираюсь изменить это. Я верну свою Айлу назад.
Придвинувшись ещё немного ближе, я прошептал:
— Айла, посмотри на меня.
Девушка напряглась.
Сжав руки в кулаки, она отшатнулась, но я тут же обнял её за талию и притянул к себе. С пухлых губ сорвался вскрик. Полный паники и страха. Но как только наши тела соприкоснулись, Айла замерла. Её ладони опустились мне на грудь.
— Я здесь. Я рядом, Айла. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Я с тобой, — нежно шептал я ей в волосы. Мой голос был подобен скрипу — я отчаянно пытался сдержать слёзы. Коснувшись губами виска девушки, я позволил себе продлить это прикосновение на несколько секунд.
— Пожалуйста, посмотри на меня.
Но она отказывалась открывать глаза. Вместо этого Айла пододвинулась ближе, вжимаясь в моё тело — словно пыталась спрятаться. Её руки дрожали. Я, перехватив тонкую ладонь, прижал её к своей коже.
— Это я. Алессио. Я здесь. Я с тобой, Айла. И я не оставлю тебя. Мы пройдём через это вместе, — продолжил я, успокаивающим тоном. — Чувствуешь? — спросил я, прижимая её руку к колотящемуся в моей груди сердцу.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы вытащить Айлу из тёмной ямы болезненных воспоминаний. Шли часы. Блинов всё плакала — и каждая её слезинка была острым ножом для моей души. Я неустанно нашёптывал ей нежности, надеясь, что это как-то поможет. Что это сможет вернуть мою Айлу.
Не знаю, сколько мы вот так лежали, но вскоре я заметил кое-что. Совсем крохотное изменение, но моё сердце едва не выпрыгнуло из груди от искреннего восторга и облегчения.
Рыдания постепенно стихли, сменившись тихой икотой. Айла спрятала лицо у меня на груди, прижимаясь щекой к нашим переплетённым рукам.
С её губ слетел едва слышный вздох, и я почувствовал, как её одеревеневшие мышцы медленно начали расслабляться. Совсем скоро она, свободно вздохнув, опустила плечи.
Крепче обняв её за талию, я ещё раз прижался губами ко лбу Айлы.