МАГ 8 (возвращение)
Шрифт:
Пока он спал на Столе, я тоже проверился на пристенном компьютере и увидел, что и у меня энергия поднялась на одну единичку, обычная, не магическая, теперь восьмая по значению на шкале, то есть, четвертая из восьми.
На Стол ложиться не стал, не до таких мелочей пока.
Неплохо это, только, недавно я наглядно убедился, что противостоять даже обученному магу четвертой степени, с палантиром под своей рукой, не могу без использования аннигиляции фузеи. Может, даже и третьей степени магу не смогу, так что, рано мне в магические поединки вступать, впрочем, этого
Хотя, почему почти?
С лечебным артефактом в руке я равен богам, никак не меньше. Древнегреческим — как минимум.
Брат провел на Столе всю ночь, я только подставлял ему чайники с водой рядом, потом собрал себе постель из плащей и настоящей подушки, которую притащил мой клон в Храм и уснул.
Утром мы перекусили на скорую руку и стали собираться.
— Так, у меня пять палантиров, четыре заряжены до половины, тебе — два и мне два, один спрячем в укромном месте неподалеку, на всякий случай. Фузею тоже спрячем одну, одну с собой возьмем, по два комплекта лечебных артефактов имеется, поделим между собой. У меня с собой целый мешок очень дорогих по земным меркам драгоценных украшений, если что. Есть еще разные, еще до конца не изученные магические предметы, их тоже с собой берем. Зерно здесь оставляем, раз не пришлось долго сидеть, весь мешок целиком. Надеюсь, мыши и крысы через потолок не пролезут.
— Одежду я тебе свою привез, чтобы не привлекал внимания. Бородку специально больше отрастил, чтобы, немного отличаться от тебя, будем представляться там, где документы не спрашивают, близнецами. Только ехать вместе не выйдет, по одинаковым паспортам, ни на самолете, ни на поезде, — брат уже неплохо обо всем подумал, — придется добираться по отдельности. Вот тебе телефон заряженный, пин-код — твой ДР, вот зарядка к нему, вот деньги, рубли и доллары, — он выдал мне две пачки банкнот.
— Трать, не стесняйся, это наши с тобой деньги, семья у нас, вообще, не бедная, заработали на всю жизнь уже.
— Не переживай, экономить не буду, — и я посмотрел на свои шесть тысяч, которые провели со мной уже почти сорок земных месяцев, перемещаясь из мира в мир.
Исторические купюры, можно их в музей сдать, своего имени, когда, рано или поздно, он откроется, поэтому, не стану их тратить, оставлю потомкам.
Утром мы проверили пространство перед Дверью, спустились из Храма, закопали на старом месте, под нависающей скалой, один палантир и фузею и пошли мерным шагом, любуясь чистым небом и красивыми скалами.
Опять я попал сюда летом, что и не удивительно, ведь прошло ровно два года, как Брат летом, в конце июля, прилетел в Храм в Черноземье.
По дороге я услышал, как выбирался он из Грузии, шел пешком два дня, прячась от всех, как перешел в Осетию и смог, наконец, позвонить родителям. Они уже похоронили его, прошло полторы недели, как он исчез в сильную грозу. Машину его нашли сразу, а сын пропал и какое же у них оказалось потрясение, когда он позвонил с незнакомого номера и объяснил, что скоро приедет в Питер. Во Владикавказе
Объяснить свое исчезновение так и не смог, рассказывал, что шел, упал, потерял сознание, очнулся — Владикавказ!
Родители долго обижались и не хотели слушать его объяснения, год назад помирились только окончательно. Сестра долго ругалась и кричала, что он ей жизнь на десяток лет укоротил, пришлось извиняться и говорить, что ничего не помнит.
— Она уже сотню конспирологических версий придумала, крутящихсяся около баб и наркотиков, все это принимается в немереных количествах в моем конкретном случае, — улыбается, вспоминая, Брат.
За разговорами мы дошли до знакомого мне домика, уже разрушенного, без окон и дверей, где я встретил когда-то очень упрямого Зураба. Потом добрались по очень заросшей дорожке до проселочной дороги и по ней прошли пару километров, пока телефон поймал сеть и получилось вызвать знакомого грузина из Они.
Он приехал через полчаса, на праворульном микроавтобусе, настроен оказался довольно мрачно и не особо общался с разговорчивым Братом.
На прощание, около заграждений, перекрывающих разрушающуюся асфальтированную дорогу, когда Брат передал ему несколько сотенных зеленых бумажек, я спросил местного:
— Не знаете, не проезжала полиция к границе сегодня? Не будет там засады?
Он хмыкнул и раздраженно ответил с сильным акцентом:
— Откуда я знаю, я тут не стою весь день, — сел в машину, хлопнул дверью и принялся эмоционально разворачиваться.
— Что, нас ждут? — спросил Брат и я ответил:
— Да, сто процентов, он соврал и что-то точно знает.
— Ну, не проблема, откупимся от полиции, — заявил Брат.
— Не спеши, может, там и не полиция. Сколько до осетинской стороны?
— До первого поселка с пять километров, за час дойдем. До границы с километр.
— Не дойдем так просто, отсюда я не чувствую никого, но, по дороге не пойдем, пойдем вдоль, чтобы не на виду оказаться. Ждать перед границей будут и, может, захотят забрать все, а у меня в рюкзаке драгоценностей на миллионы долларов, все самое дорогое собрал около Роковой горы и у Рыжих уродов. Не стоит рисковать.
— Согласен, — хмыкнул Брат, — Тут без гарантий, могут попробовать ограбить. Когда увидят твой рюкзак, точно, в живых не оставят. Еще и водителя убьют, чтобы не разболтал, кому такой жирный куш достался.
Пришлось пройти метров триста, вдоль дороги, как я обнаружил в двух сотнях метров пару людей в засаде.
— Они лежат сбоку от дороги, слева, там, где склон. Машину они слышали, теперь нетерпеливо ждут нас и уже не понимают, почему еще не видят жертв, — рассказываю я спутнику, мы останавливаемся посовещаться, попить водички и переложить поближе палантиры.
Глава 41 ЕДЕМ В РОССИЮ (последняя)
Решаем, что делать, в сложившейся ситуации.