Маг Азидал. Король Азгамара
Шрифт:
Барды стеклись в Гильдию из лучших трактиров города, то соревнуясь в мастерстве игры, то скопом затянув всем знакомые песни. Звучат в тех песнях знакомые имена и прозвища былых легенд, и когда такое происходит, то взгляды людей устремлены на смущенные лица знаменитых Первых.
Даже про меня сложили песню! Пускай короткую и простенькую, но про Битву с Королем просили спеть еще не раз, а припев орут всем залом:
– Как Король, словно Демон, устремился врагов своих се-е-ечь,
Так восстал Азидал, руку лорд наш подня-я-ял,
И
Двери к нам открыты нараспашку, но внутри тепло и светло, как в солнечный день. Жители города, заглядывая к нам, имеют обалдевшие лица, когда осматриваются. Удивление тому, что маги, не смотря на свой Дар и жизненный опыт, не носят на рожах печать высокомерных засранцев, а все еще обычные люди, которые отлично умеют веселиться!
В середине зала на стол встал шатающийся Диглад, в одной руке Жарящий Меч, что полыхает, как уголь в костре, в другой пузатая кружка. Герой нашел меня взглядом, алые глаза сощурились:
– За лорда Альсаса!
– проревел он в потолок пополам со смехом.
– Я, как верный меч...
Я погрозил ему кулаком, и Диглад заткнулся, к радости всех не став заводить песню своей знаменитой философии. Лукавую улыбку воин прикрыл кружкой, явно стараясь опустошить до дна за один заход, и многие повторили его действия и тост.
– Вот засранец, - хмыкнул я под нос, чокаясь с другими Мастерами.
Улыбка не сходит с лица, сердце поет, а кругом лишь друзья. В такие часы будто весь мир веселится вместе с тобой и все по плечу! И это прекрасно!
Глава четвертая. Подготовка к войне. Создание Ордена.
Спустя три дня после грандиозной попойки в Гильдии.
Тихие и спокойные шаги звучат в темноте подземных коридоров под Черной Гранью. Пыль в щелях кладки грубых камней, мох на потолке и минимум света, все показывает, что сюда слуги не заглядывают. И не факт что вообще знают, что под усадьбой графа имеется что-то глубже винного подвала и пары символических темниц.
Я иду не торопясь, за спиной идет Диглад, тихонько сопит носом на выдохе, и старается идти в ногу, ибо потеряться здесь запросто. Путь освещает теплый огонек в руке, желтые языки пламени ласкают пальцы, огонек и трепещет от редкого сквозняка в коридорах.
Мой дом стоит на возвышенности, на крепкой скальной породе, не трудно догадаться, что предки не упустят возможность сделать пару лишних этажей вглубь. Вот только об этом мало кто задумывается.
И хорошо, у Гильдии появился полигон для вещей, что лучше никому не показывать. У любой могущественной организации есть своя темная сторона. Особенно у тех, у кого за спиной сила.
Я прекрасно осведомлен, что далеко не все мои воины в армии чисты на руку, закрываю глаза, когда верные Альсасу люди пихают на средние должности родственников, чаще всего они компетентны и подготовлены еще в семье. Преемственность поколений в любом деле частое явление.
Тех же воинских династий в Армии Альсаса наберется больше пары сотен, а некоторые припомнят и таких предков, что первыми с владыками Альсаса эти земли мечом от нечисти очищали, чтобы первую деревеньку поставить.
Ремесленное
Прибить в тихую лордика, что с колдунами снюхался. Зачистить зараженную проклятьем деревню, от всего живого, даже домашней скотины, если нет способа вылечить... Много есть вещей на совести членов новой Гильдии, что сама пока, как организация, чище слезы младенца.
И когда Анхилл пришел ко мне с просьбой организовать для Гильдии не особо праведные направления, исследования... Вряд ли он ожидал, с такой аккуратностью выбирая слова, что я без сомнений дам согласие.
Даргал милосердный, да я почти век без передышки сражался с Изгнилами и Искаженными! Этими отрыжками Темного Бога! Неужели все те, кто звал меня героем, думали, что я праведный маг? С моими-то прежними силенками, когда и свечку зажечь больно было? Да мне приходилось идти на такие методы, что здешние колдуны за своего принять могут. Перенимал опыт изгнильских шаманов, резал на живую искаженные силой Изгну творения, в попытках отыскать уязвимые места...
Да и мой любимый Огонь тогда, не особо сильный, далеко не за секунды врагов сжигал, устрашая остальных. Я забыл слово милосердие, когда первый недобитый враг прогрыз икру на ноге до самой кости. Много чего было. И за прошлые "грязные" методы не горжусь. Горжусь за победы.
По сравнению с моим прошлым, Первые вообще невинные овечки. Подумаешь, десяток пленных да смертников на опыты сдать, тьфу. Их бы все равно в руках палачей ничего лучше не ждало. Но вот общественности об этом точно знать не стоит. Слишком у нас репутация... М-да.
До сих пор иногда ставит в ступор душевная чистота Первых, в такие моменты ощущаю себя монстром, недостойным таких соратников и друзей. Мужиков ведь годами совесть мучает, даже если они без колебаний делали необходимый, но неприятный выбор. Общаясь с ними каждый день, я и сам стал немного лучше, благородней, где-то мягче, а на что-то перестал закрывать глаза.
Не мое дело, не моя проблема, не моя беда... Когда я последний раз смел так подумать? Лет с десяти не произносил, а когда думать перестал? Ха, надо будет Фреса на эту тему подколоть, тоже озадачится. Совсем мы по духу Первыми стали, не только по крови. Что забавно, так это даже приятно. Словно невидимый груз с души медленно исчезал, и вот-вот пропадет совсем.
Позади споткнулся Диглад, под нос чертыхнувшись. Тихая ругань сбила с привычных философских размышлений. Что-то герой наш совсем сник, сначала с любопытством шел, стенки разглядывал, да больно быстро притих.
– Далеко еще?
– почему-то шепотом спрашивает Диглад.
– Куда-то торопишься?
– Страшно в тишине идти, - просто признался воин.
– Я такие подземелья... С детства не люблю.
Детство, да? В твоем случае это слово скорее звучит издевательством. Опыты Ложи Чародеек вряд ли отличаются любовью к детям. Диглад мне рассказывал, сколько там сирот ежемесячно "находили работу". И что с ними потом делали.