Маг Азидал. Лорд Альсаса
Шрифт:
Отец, как же ты был прав! Как-то увидел, как я убеждаю служанку сходить мне в город за яблоками и сказал одну замечательную вещь. Лорд, что убеждает подданных словами – тряпка, лорд должен приказывать! И как же я глуп, что развожу тут собрание советчиков!
Сколько раз я еще должен себе повторять, что тут мне не там, что нравы другие? Трудно искоренить вековые привычки, ох трудно... Хотя, я ведь и там был не старичок-одуванчик, пора бы припомнить заветы учителя Амона и отца вместе взятые. Кто тут главный, мать вашу за ногу?!
Сам себя
– Советы это хорошо, – начал мягко, а закончил с гневом, что превзошел потуги Орвальда на порядок. – Но каких пор вы тут решаете, что делать?
Каждого смельчака, что осмеливается взглянуть в глаза, я давлю волей и властью. Огни в зале притухли до угольков, темнеет. Вино в кружках вскипает само по себе, впитав толику магии с гневом. Умбак рядом не жив, не мертв, бледный, как поганка. Рапал голову в плечи вжал, глаза поднять боится. Плохо в вас Гданад в свое время дисциплину вбивал!
Это я еще бытие Верховным магом Глад не вспомнил. Сейчас бы как прошелся посохом по хребтам! Да с огоньком, чтоб помнилось! Желание вмазать хорошенько отлично передалось одним взглядом, Орвальд сглотнул, рефлекторно кулаки сжимает, огоньки на костяшках пляшут, словно перед ним монстр какой, а не дорогой и уважаемый Мастер Гильдии.
– Отдыхаем ночь. Выступаем в столицу с рассветом. Молчать и исполнять.
Закивали даже купцы в другом конце зала.
Второй день пути, хорошо хоть вместо каши нормальные припасы из таверны. С утра в седле, скачем молча, редко прерываясь на пару фраз.
Сегодня воины стали вести себя как и прочие стражи Альсаса. Уважительно, никакого панибратства даже в мыслях или тоне голоса. Крепко их пробрала моя вспышка злости в таверне, ох крепко. Кто помоложе теперь и смотреть на меня долго опасаются.
Ничего, привыкнут, отношение снова станет чуть более теплым, но споры на счет того, как поступить и что делать в моем присутствии прекратятся. Слишком они привыкли вести себя вольно на границе, где начальник гарнизона отец родной, а меч хранить пуще гордости и бабы надо.
Надеюсь, это вышибет из них остатки вольных замашек. Тогда я немного растерялся, когда Орвальд и Рапал с остальными принялись все обсуждать так, словно мое слово не решающие, а так, будто еще один десятник. Особенно Орвальд, вот уж от кого не ожидал такого неповиновения моим решениям.
Я с ним еще ночью поговорил, за таверной. Сели на бочках, парочку бутылей с чем покрепче распили. Маг это не простой воин из тысяч подобных, а собрат по искусству. Но в Гильдии все же не вольница, дисциплина необходима.
Говорил с ним спокойно, без криков и топанья ногами. Объяснил все прямо, почему Первые больше не могут себя вести как прежде. Маг Гильдии это отныне не обычный бродяга, монстров искореняющий, да людей по деревням
Надеюсь, Анхил и Фрес смогут вдолбить это понимание остальным в Альсасе. Мы обладаем огромной силой, и рамки у нас должны быть куда жестче. Это не мешает им быть более широкими, но границы обязаны быть нерушимыми.
Я привел ему простой пример. Будучи Мастером Контроля в прошлом мире, я почти век едва мог творить чары второго, с натяжкой третьего ранга. И что, перестали меня слушать другие маги? Ниже по рангу в Гильдии, но более сильные, могучие и прочая? Нет, слушали и повиновались, ибо я Мастер, а не моча ослиная.
Дураком Орвальд не был, не был и горячим юнцом. Просто он такой человек, с нерушимыми убеждениями и принципами. К моему облегчению к этим принципам добавилась и правильная точка зрения. Не придется мне больше заставлять его силой.
Орвальд как раз едет сбоку, но молчит. Вчера я ему еще привел пару примеров магов-ренегатов, и сколько из-за них было проблем. А ведь все с малого начиналось, тут поперек слова учителю лез, там приказ оспорил и пошло, покатилось. Заодно рассказал, почему магов в Даргамаре обычно с самых малых лет обучают, чтобы традиции Гильдии чуть ли не с молоком матери в кровь впитались.
Орвальда рассказы впечатлили до печенок. Под конец я разболтался уж слишком, рассказал и про Изгну, бога Искаженных, с которым маги Даргамара два тысячелетия бодались, ужасы Расколотых Гор, по сравнению с которыми большинство Демонов пугают не более, чем цирковые хлопушки. Даже про последнюю битву в жизни поведал, где я пал, победив врага всех живых, самого Изгну.
Только про Чертоги Даргала не поведал, даст бог, сам увидит. Если доживет до появления Бога Магии в этом мире. А потом помрет, будет сюрпризом, хе-хе. Нечего портить впечатления.
Ушел от меня Орвальд ошарашенным и задумчивым. Многое он узнал обо мне, о том мире, о Боге Магии и врагах его. Предательство для Первого это и так нечто невероятное, а тут еще и с примерами, да с намеком.
У меня вообще возникло ощущение, не в первый раз, что Первые в каком-то своем мире живут, пополам с видениями. Где слово дороже жизни, где взаимопомощь это как дыхание, где честь синоним необходимости, как еда или вода.
Иногда кажется, что Даргал перемудрил, создавая Первых Людей. Но я стараюсь отогнать такие мысли. Боги не ошибаются, их планы просто трудно понять смертным.
Разговор добавил Орвальду хмурости, время от времени попивает из бурдюка воды, и ни слова с утра не сказал. Чувства держит под жестким контролем, не прочтешь его ни по лицу, ни магией. Как глыба льда рядом скачет.
Я хмыкнул про себя. Ничего лучше не покажет, что Орвальд попросту обиделся на выволочку. Зачем иначе так скрывать эмоции? Ауру аж вплотную к коже притянул, чтобы эмоции не прорывались, во внутреннем взоре чуть ли не светится.