Маг без диплома
Шрифт:
– Дай, хоть до Яшмовой провожу, – подавая Эллине пальто, настаивал гоэт. – Там до нашего квартала рукой подать, быстрым шагом минут за двадцать до дома дойдешь. А еще лучше я экипаж тебе найму.
Услышав цену, которую извозчик заломил за свои услуги, гоэта наотрез отказалась, чтобы Гланер поощрял «этих кровопийц».
– Да я прекрасно сама дойду, у нас ведь тихая округа. В крайнем случае наемный экипаж найду: в другом месте они дешевле, а тут ведь все цены на аристократов рассчитаны.
– Пес с ней, с работой, Лин, я тебя до дома провожу.
– Видимо, сомневается, что не собственные работники шалят, – улыбнулась гоэта.
Гланер пожал плечами и галантно взял ее под руку, делясь впечатлениями о знакомых Анабель, как гоэтах, так и бароне. Последний ему не понравился, а вот Эллина проявила к нему интерес, чем заработала саркастический вопрос:
– Что, обработаешь Барра и станешь уменьшенной копией Бель? Что ж, деньжата у него есть, а вот насчет супруги не знаю. Кажется, нет. Смотри, Лина, хватай удачу за хвост, а то Мейли уже ее за кое-что другое сегодня ухватит.
– Пошляк! – гоэта, шутя, пнула его локтем в бок. – Хватит меня в постель мужикам подкладывать!
– Лин, и в мыслях не было! Просто ты с ним так мило болтала, а Мейли глазки строила. И ее глазки оказались весомее твоих слов. Ладно, не переживай! Аристократ из него завалящий и с гонором. Мейли с ним не выгорит. А утро ты всегда можешь встретить в теплой дружеской компании.
Воспользовавшись ситуацией, Гланер хлопнул подругу по мягкому месту. От неожиданности Эллина взвизгнула и лишь потом разразилась чередой ругательств в адрес друга, советуя искать развлечений в очень дальних краях.
За шутливой перебранкой и ехидными подколками гоэта они дошли до Яшмовой улицы, где Гланер вынужден был покинуть свою спутницу, на прощание незаметно засунув ей в карман чекушку на извозчика.
Стоянка наемных экипажей располагалась чуть дальше, гоэта уже заприметила свободного возницу и собиралась махнуть ему рукой (Гланер прав, нечего дразнить ночную братию), когда почувствовала нечто. Что-то тревожное, заставившее инстинктивно нащупать кинжал. Будто все окружающее пространство давило на нее, заставляя сердце испуганно замирать.
Тихо, поразительно тихо, словно улицу непроницаемой сферой накрыли. Но Эллина не чувствовала магии, здесь было что-то другое. Вязкое, тягучее, непонятное, но явно ненормальное. Какие-то резкие всплески, какие-то волны то ли эмоций, то ли энергии. Больше всего похоже на колдовство, но ведь у него иная структура. У того колдовства, о котором рассказывали в училище. Но, возможно, есть и другое, с иной структурой, плетением. Темное, например.
Эта мысль обожгла, заставила невольно отшатнуться к стене.
Знакомые ощущения… Как там, в Рамите!
Сотворив храмовый жест (ладонь поднести к груди и резко чиркнуть по ней пальцами другой руки, будто что-то отбрасывая), гоэта попыталась вычленить из воздуха частички
На ауру не похоже, не бывает аур такого цвета. И никак не определить, живое оно или нет.
Эллина пребывала в замешательстве и решила не искушать судьбу, сейчас же наняв экипаж, когда почувствовала, как частички в воздухе сгущаются, а свечение – накаляется. Будто пламя перед взрывом.
– Дура, идиотка, нужно было брать накопитель!
Гоэта стремительно отпрянула в сторону, пытаясь покинуть границы, подвластные огненному недвижному мареву. Открыла глаза, лихорадочно огляделась, кожей ощущая опасность. Вроде Яшмовая улица все та же. Вон припозднившаяся парочка целуется на крыльце, вон возница недоверчиво рассматривает совершающую странные телодвижения гоэту. Наверное, принял ее за припадочную. Только что-то не так. Совсем не так.
Частички! Они оседают на кожу, оставляя мимолетные искринки, будто снежинки, очень нежные, мягкие, приглушенные, и вызывают… От них клонит в сон! Это что-то усыпляет, вызывает оцепенение, даря такое сладостное ощущение внутри.
Бежать, бежать без оглядки!
Эллина решительно двинулась в сторону экипажа, отчаянно борясь с желанием остановиться, замереть, поддаться.
Внезапно все кончилось.
Концентрация частичек стремительно уменьшалась, структура их разрушалась.
Оранжевое марево потухло, не оставив и следа. С такой скоростью не испаряется даже аура покойника. Была – и тут же исчезла.
Где-то рядом протяжно завыла собака. Совсем как в том лесу, в Рамите, в котором она обнаружила Ханну.
Пока гоэта разбиралась со своими ощущениями, экипаж успели перехватить: на нем уехал молодой человек, тот самый, который целовал девушку. Другой повозки не было видно, и Эллина пожалела, что отговорила Гланера проводить ее до дома.
Впрочем, места знакомые, кинжал под рукой. Если держаться освещенных улиц, присматриваться к сгущающимся теням, ничего не случится.
Двадцать минут… Если поторопиться, она и в четверть часа уложится.
Заверив себя, что ей все привиделось и ничего дурного не произойдет, Эллина смело свернула на перпендикулярную улицу, которая должна была вывести к Тополиному проезду, а от него до родной Тенистой улицы рукой подать. И обо что-то споткнулась.
Затеплив магический светляк, гоэта наклонилась, чтобы рассмотреть препятствие, и тут же в волнении погасила лишний источник света. Хорошо, что успела закрыть рот рукой, а то бы вскрикнула от неожиданности и испуга.
Она была еще теплой. Но уже мертвой. И лишенной ауры. Начисто. Девушка примерно лет двадцати, может, немного старше. Рот приоткрыт, глаза – стеклянные, взгляд – бессмысленный. Он абсолютно ничего не выражал, вступая в противоречия с законами насильственной смерти.