Маг без магии
Шрифт:
– Как? – Глаза девушки расширились, став похожими на голубые монетки. – Не может быть! Я не верю!
– Может. Я сам через это проходил, так что знаю, о чем говорю.
– Но я же не хотела ей становиться! – Голос Йофрид звучал зло.
– Не всякая куколка желает становиться бабочкой, но избегнуть этого не может, – Харальд пожал плечами. – Любой маг, достигший определенного уровня силы, обретает статус Владетеля Таков закон.
– Глупый закон! – с сердцем сказала девушка.
Некоторое время шли в молчании. Затем из-за угла возникла темная громада здания.
– Ты
Они жили в Офире три дня. Привыкали к январской жаре, к местной кухне, в которой встречались блюда вроде змеиного мяса в подливе из песчаных скорпионов. Харальд упорно искал способ присоединиться к одному из караванов, уходящих на юг, в пустыню.
Но, выслушав его речи, невнятные из-за плохого языка, караванщики лишь хмыкали и отрицательно качали головами. Даже золото не могло ничего изменить. И сегодня, обозлившись на все на свете, он решил сходить в Святилище Судьбы. И прихватил с собой Йофрид, о чем сейчас почти пожалел.
– Надо, – ответил он, скрипнув зубами. – Очень уж странно то, что произошло с тобой. И слишком много задержек на нашем пути! Хотя, клянусь, мне не хочется туда идти!
Святилище Судьбы оказалось огромно. Черный исполинский краб, прижавшийся к земле и готовый проглотить неосторожного входом – ртом. Ногами ему были колонны, каждая толщиной в сажень. Над ними панцирем нависала массивная крыша. И везде блестящий черный мрамор, ни единого светлого пятнышка.
Когда вышли из тени, безжалостное офирское солнце обрушилось на головы горячей волной, точно кто-то вылил сверху чан с кипятком. Мгновенно выступил пот, заскользил по лицу противными теплыми струйками.
Вышедший из Святилища офирец вытаращился на двоих людей со светлой кожей, рот его неприлично приоткрылся. Харальд уже привык к тому, что на них все пялятся, будто на редкостных уродов, но все равно это было неприятно.
Светлокожие были тут такой же редкостью, как черные – на севере.
Изнутри Святилища шло холодное дуновение, словно там спрятали глыбу льда. С наслаждением Харальд вдохнул свежий воздух, напомнивший о настоящей зиме, о родине.
Под массивными сводами оказалось не так темно. Пройдя под аркой входа, гости очутились в небольшом зале, освещенном стоящими у стен масляными светильниками. Желтое пламя вырывало из тьмы гладкие стены, уходящие в темноту, черный пол и множество дверей. От горящего масла распространялся душный, сладкий запах.
– Куда нам? – спросила Йофрид шепотом.
Перед ними словно из мрака соткался человек. Темная кожа, черные одеяния – он был почти невидим, только глаза и зубы сверкали да шелестела одежда.
– Что ищете вы здесь? – спросил он, подходя ближе. Череп служителя маслянисто блестел, а на лице при виде белокожих чужаков не появилось ни тени удивления. Явись сюда ангел, бритоголовый повел бы себя точно так же.
– Ответов! – сказал Харальд, с трудом выискав в памяти нужное слово местного наречия. Он уже знал их много, но говорил медленно, с запинками.
– Идите в… – служитель употребил слово, которого Харальд не
Подтверждая слова, он махнул рукой в сторону одной из дверей в левой стене.
Харальд поклонился и потащил ничего не понимающую Йофрид за собой. Когда подошел к указанной двери, то на ее смоляной поверхности блеснул серебром ущербный полумесяц.
Открылась она легко и бесшумно, после первого же толчка. За дверью оказался короткий коридор, который пришлось пройти практически на ощупь. Не видно было ничего, а слышался только шорох шагов.
Закончился коридор еще одним залом, поменьше. Тут оказался всего один светильник, на небольшой тумбе в самом центре, а у стен Харальду почудились какие-то темные отверстия.
Из тьмы явился служитель – точная копия первого, только голос оказался тихим, шелестящим.
– Идите за мной, – шепотом сказал он и повернулся, не сомневаясь, что посетители будут повиноваться. На цвет их кожи он тоже не обратил внимания, а может – просто не разглядел во тьме.
Он привел их к дальней стене, в которой на самом деле имелся ряд прямоугольных проемов, завешенных занавесями. Цвет их нельзя было разглядеть, но блестела искусная вышивка – ночное небо, усеянное звездами. Харальд узнал некоторые знакомые созвездия.
Служитель поднял длинные костлявые руки.
– Тебе – туда, – сказал он, глядя на Йофрид и указывая на ближайший проем, – а тебе туда!
Харальду достался проем слева. Успокаивающе улыбнувшись волнующейся спутнице, он откинул в сторону зашуршавший полог и шагнул вперед. Оказался в маленькой комнатке. На ощупь определил, что большую ее часть занимает широкое каменное ложе, покрытое одеялом.
Вспомнил слова первого служителя, снял сапоги и взгромоздился на ложе. Оно оказалось жестким и неудобным. Спать не хотелось, и он попросту лежал, глядя в темноту, пока вдруг не осознал, что находится совсем в другом месте…
Переход ко сну был так стремителен, что Харальд его не заметил. В изумлении завертел головой. Он оказался в большой комнате. В стенах зияли широкие окна, и пылинки неторопливо перемещались в желтых лучах солнца. За исключением стола в центре и кресел вокруг него, комната была пуста. Стены украшали богатые ковры со сценами охоты, в воздухе витал слабый запах каких-то благовоний.
"Где-то я это уже видел? – подумал Харальд и тут же обернулся на раздавшийся за спиной шорох.
У двери, массивной, обитой железными полосами, застыл человек. Невысокий, черные волосы непокорно топорщатся, а вместо глаз – два обугленных провала.
Сердце Харальда дернулось, по телу пробежал озноб. Перед ним стоял Иссахар, Владетель, которого он когда-то, много лет назад, приказал ослепить.
Харальд сглотнул пересохшим горлом.
– Кто ты? – спросил он, пытаясь перебороть страх. – Иссахар умер!
– Судьба имеет обыкновение подкрадываться со спины, – сказал человек, и голос его не принадлежал давно погибшему Владетелю. Бархатистый, мягкий, он странным образом звучал со всех сторон и даже внутри. – И являться в том обличье, которое менее всего приятно!