Маг для финального поединка
Шрифт:
– Инопланетяне какие-нибудь?
– Заметь, это ты сказал, а не я.
– Я спросил, а не сказал. Ты делаешь выводы не из того, что нашёл, а из того, что ничего не нашёл. Это недостоверные выводы.
– Других у меня нет. Вон, Вадик уже мнётся, сейчас он тебе что-нибудь достоверное расскажет. Расскажешь?
– Вадик кивнул.
– Прежде, чем я покину этого замечательного, очень нежного оперативника, скажи мне, Вадим, он идиот?
– Вадик снова кивнул.
– Ну, я пошёл.
– Товарищ майор, извините, пожалуйста, я совсем не это имел в виду, - жалобно начал объяснять Вадик.
–
– Вадик кивнул.
– Голосом говори, понял?
– Вадик кивнул.
– Тебе что, морду набить, чтоб ты кивать перестал?
– Вадик кивнул со слезами на глазах.
– Так это я мигом организую!
Из экспертов уже никто не работал, вся дежурная смена собралась вокруг Нежного и Вадика, явно наслаждаясь представлением.
– Нежный, ты только это, без рукоприкладства, ладно?
– сквозь смех попросил старший.
– Это очень ценный кадр, просто незаменим, когда шеф приходит сюда делать разнос. Просто Вадик, когда волнуется, с трудом говорит и непрерывно кивает. Нужно понять и простить. Или обнять и плакать, на твоё усмотрение.
– Тебя что, успокоить надо?
– поинтересовался майор, и Вадик в ответ кивнул.
– Так я это запросто. Эти плохие дядьки над тобой издеваются, но ты не переживай, дядя Нежный их всех отлупит, а тебе, Вадик, купит большую сладкую конфету. Только не плачь, а расскажи дяде Нежному, что ты обнаружил.
– Зачем вы так, товарищ майор?
– обиделся Вадик.
– Я не идиот и не ребёнок, просто...
– Тогда обойдёшься без конфеты. Что ты мне хотел рассказать?
– Вы мне дали письмо и конспект, чтобы я их сравнил. Только я не графолог.
– Я тебя понял, Вадик. Ты не идиот, не ребёнок и не графолог. Это всё?
– Вы ничем не лучше их. К тому же вы как раз идиот.
– Значит, я идиот, а ты нет. Можно полюбопытствовать, как ты пришёл к такому выводу?
– Можно, - Вадик кивнул.
– Вы тут говорите глупости, а время идёт. Моё идёт, и ваше тоже. Только я на дежурстве, значит, у меня идёт рабочее время, оплачиваемое. А у вас, товарищ дядя Нежный? И кто вы тогда?
Майор подумал и решил, что Вадик в чём-то прав.
– Дядя идиот тебя внимательно слушает. Рассказывай.
Вадик кивнул, но Нежный сделал вид, что этого не заметил.
– Сначала вот что, - начал доклад Вадик.
– В письме зашифрован матюк.
– Вадик, спасибо! Это решающая улика, которая позволяет раскрыть дело за считанные минуты.
– Вам написать расшифрованную фразу? Дело в том, что я стесняюсь её произнести.
– Конечно! На двери кабинета шефа. Я её там обязательно прочту, никуда не денусь. И не один раз. Но, Вадик, ты сказал "сначала". Значит, я могу рассчитывать и на продолжение?
– Да, - кивнул Вадик.
– Я сравнил пыль с письма и с конспекта.
– Разве на письме была пыль?
– Была, - очередной кивок.
– Хотя и совсем немного. Пыль есть почти везде. Так вот, на конспекте пыль, характерная для жилых помещений. Если интересно, я распечатаю её точный химический состав.
– Спасибо, не нужно.
– А вот то, что я собрал с письма, даже пылью назвать нельзя. Это, скорее, очень
– Чего? Не понял.
– Маленькие-маленькие частички базальта. Их всего несколько нашлось. Кстати, я потом поискал их на той бумаге, что вы вчера принесли. Они и там есть.
– Базальт - это камень такой?
– уточнил Нежный.
– Вроде того. Скальная порода. Я попытался найти, где встречаются базальты именно такого химического состава. Не нашёл. В нашей базе таких нет. А ближе всех к нашему образцу знаете что?
– Откуда мне знать, я же идиот.
– Так называемый "базальт ремней безопасности". Это кусок грунта, который американцы якобы привезли с Луны. Хотя я и не верю, что они там были на самом деле.
– Я на Луне и просто парю над Землёй, - нараспев произнёс Нежный, чем всех изрядно удивил, но пояснять ничего не стал.
***
За время пребывания в СИЗО Виктор привык засыпать в любых условиях и чуть ли не в любой позе, как только появлялась для того малейшая возможность. Денёк у него выдался нервный, не из простых, и он думал, что заснёт раньше, чем примостит голову на подушку. Ошибся. Перина была мягкая, одеяло - тёплое, кровать - широкая и удобная, но заснуть он почему-то не мог.
Мелькнула мысль, что всему виной лежащая рядом обнажённая девушка. Но, внимательно проанализировав свои побуждения, понял, что это не так. Если Дина ему сестра, никаких эротических чувств он к ней испытывать не может. Если же нет - она его подставила, и её надо убить. Но не сейчас, а в какой-нибудь более подходящий момент. Когда он будет иметь хоть какое-то представление, как выбраться из этой проклятой Крепости.
Дина тоже не спала. Ворочалась, искала удобную позу для сна, раскрывалась, снова укрывалась одеялом - ничего не помогало, сон к ней не шёл. Наконец, ей надоело, и тихо произнеся "Не могу так больше", она встала с кровати. Её глаза загорелись тусклым мертвенно-белым светом, и при этом освещении Виктор впервые увидел её настоящее лицо - лицо разлагающегося трупа. Он ощутил слабый запах гниющей плоти, и понял, зачем ей такое огромное количество духов и дезодорантов. Скорее всего, этот запах он чувствовал и раньше, просто не придавал ему значения. В СИЗО воняло ещё сильнее, и он давно научился не обращать внимание на такие мелкие неудобства.
Она тем временем накинула халатик и в своих мягких тапочках бесшумно направилась в душевую. Виктор остался лежать, парализованный ужасом. Сердце его бешено колотилось, дыхание давалось с трудом, будто его грудь сдавил невидимый тесный обруч, и хотя в апартаментах принцессы было совсем не жарко, он весь покрылся липким потом. Но оставаться лежать было немыслимо - ведь чудовище рано или поздно вернётся.
Собрав воедино все остатки сил и смелости, он вскочил на ноги. На всякий случай обернулся всё той же простынёй - не помешает, если ей от него нужно что-то из области секса. А вот обуваться не стал, решил, что в туфлях неслышно ходить не сможет. Виктор тихонько подкрался к двери в душевую, из которой пробивался красноватый свет факела, и затаился, ожидая, пока она выйдет. В качестве оружия он прихватил с собой табурет, который вполне успешно мог заменить дубину.