Маг и его тень
Шрифт:
– Мясо, которое нам дали… Это не… не… - Ресан слегка позеленел.
– Нет, не человечина. Это вырезка из задней части сайгака.
Венд вдохнул. Может, и не стоило рассказывать юноше об особенностях воспитания оборотней, но воину очень не нравилось нервное возбуждение Ресана, которое становилось сильнее с каждым днем. Пусть лучше боится, чем сделает какую-нибудь глупость. Как знать, вдруг после этой глупости вождь племени сочтет недовольного Тонгила меньшей бедой, чем слишком много знающих пленников.
К слову о Темном маге - Венд сумел промолчать о сути своего
Вообще скрывать что бы то ни было от своего спутника Венду оказалось неимоверно тяжело: даже небольшая ложь пробуждала ошейник. Спасла воина только мысль о том, какой опасной могла стать для Ресана правда. Стоило Венду вообразить реакцию юноши на известие о том, кто на самом деле Тибор- и ошейник перестал давить на горло.
О том, почему магия Черного Шамана, смешанная с обычной шаманской, желала защитить юношу, Венд старался не думать.
– Мне брат сегодня снился, - слова Ресана вырвали Венда из размышлений.
– - Третий раз за последние дни. С ним что-то неладно, а мы здесь застряли.
– Твои сны вещие?
– Венд удивленно взглянул на юношу. Прежде Ресан о подобном не упоминал.
– Иногда, - Ресан, продолжая помешивать готовящуюся похлебку, устремил взгляд куда-то в пространство, словно мог видеть сквозь стену шатра, - В ночь своей гибели мне приснился старший брат.
– Ты видел его смерть?
– Нет. Во сне он уходил все дальше в пустыню, вокруг клубились тени, начиналась пыльная буря. А потом пришло известие…
Насколько Венд помнил, наследник ар-Кормов погиб два года назад во время нападения племени шигра на крепость Аусур - имперский форпост на границе Великой Степи. Кочевники убили всех, находившихся в крепости, потом сложили трупы внутри и подожгли крепость. Потратили на это целую бочку загодя купленной зачарованной горючей смеси, так что даже камни крепости расплавились. От людей не осталось ничего. Детали нападения удалось установить только благодаря магам.
Император приказал снарядить карательную экспедицию, но начались зимние бури, а к началу весны шигра откочевали на полторы тысячи лиг от границы, к берегам Красных Озер. Туда имперской армии хода не было.
– Почему оборотни вообще нас здесь держат?
– вернулся к прежней теме Ресан.
– Если бы хотели, давно могли бы убить. Или им нужен выкуп? Может быть, они послали гонца к Верховному Шамана?
– Может быть, - Венд, будто невзначай, потрогал ошейник. Показалось, что горло сдавило сильнее. Ресан ничего не заметил, поглощенный рассуждениями:
– В крайнем случае, если Верховный откажется, расскажем им, что я ар-Корм. Отец точно заплатит.
Воин хмыкнул. Насколько он знал, похищением людей ради выкупа оборотни не занимались - в отличие от слуг Гиты. Но разубеждать Ресана Венд, конечно, не стал.
– Правда, я боюсь даже представить, что отец со мной после такого сделает, - добавил Ресан. Деревянная поварешка, которой он мешал похлебку, замерла в руке, брови сдвинулись к переносице. Воображаемая картина графа ар-Корма в гневе полностью захватила его мысли. А Венд вернулся
Три дня, прошедшие после допроса, Венду заняться было особо нечем, кроме как думать, и думал он много и о многом. О прошлом, настоящем и будущем. О друзьях и врагах. О жизни и смерти… Умирать не хотелось. Вот совсем не хотелось. Но как сбежать из лагеря, кишащего оборотнями, Венд не представлял.
Арон бы придумал - мелькнула мысль. Маг или нет, он всегда находил способ выпутаться из неприятностей.
А вот Мэа-таэль без всякой магии находил множество способов не только в неприятности попасть, но и затащить в них друзей…
Последнее время Венд не так уж часто вспоминал о полукровке, а когда делал это, то в основном пытаясь понять, что же имел в виду Арон, когда обвинил его в убийстве матери Мэля.
Но сегодня мысли о полуэльфе приходили ему на ум одна за другой. Воспоминания о прежних разговорах, о забавных - и страшных - рассказах Мэля о жизни в степи. Как будто было в тех разговорах нечто важное, нечто, что Венду требовалось вспомнить.
Воин вышел из отведенного им шатра и огляделся, подчеркнуто не обращая внимания на колючие взгляды оборотней. Посмотрел на небо. Небо в ответ посмотрело на него - не менее колюче, чем оборотни. Холодный порыв ветра заставил поежиться. То ли снежинка, то ли льдинка обожгла скулу. Потом еще одна приземлилась на нос.
Не рано ли? Насколько Венд знал, так далеко на юг зима приходила только месяца через два.
Воин огляделся по сторонам. Оборотни, те из них, кто был в человеческом облике, в основном занимались делами, но время от времени тоже посматривали в небо. А ведь Мэль упоминал, что ранний снег в степи обозначал… что-то. Венд напряг память, но смог припомнить только, что это «что-то» было событием неприятным.
Спустя пару часов тканевая дверь их шатра была отброшена в сторону и внутрь вошел вождь.
– Каким богам вы молитесь?
– спросил он с порога.
– Солнечному, как все имперцы?
– Да, - Ресан нахмурился, не понимая смысл вопроса. Венд молча кивнул, чувствуя, как в душе зашевелились нехорошие подозрения.
– Поклянитесь его именем, что от вас никто не узнает о том, что я Чтец, и будете свободны.
Клятва, данная Солнечному в отсутствие жреца, мало чего стоила. Из всех богов только Серая Госпожа следила за выполнением обещаний, данных ее именем, но для этого клянущийся должен был принадлежать к ее адептам - или тварям Хаоса…
Впрочем, польза от клятвы нашлась - для Венда. Ее слова, произнесенные вслух, будто сдернули завесу, и воин вспомнил, что именно рассказывал Мэль: ранний снег в степи всегда предвещал скорый приход зимней бури. И только рожденные в Великой Степи кочевники могли эту бурю пережить.
*****
Они ехали сквозь лагерь, наблюдая, как споро его жители сворачивают шатры и складывают пожитки на повозки с запряженными в них удивительно флегматичными лошадьми. На людей никто из оборотней, даже местные смешливые мальчишки, внимания больше не обращал.