Маг из Ассурина
Шрифт:
— Ты совсем выжил из ума там, в темнице! Я мог бы поиметь Медею сто раз…
Коракс не договорил фразу, он неожиданно согнулся и со стонами рухнул на палубу.
— Вальд, не смей на него бросаться! — рявкнул Ларс, вложив в свои слова мощные ментальный приказ.
Эльф схватился за голову.
— Идиоты! Вы собрались устроить тут магический бой?! Вам плевать, что ваши жены и дети находятся на этом корабле?! Марий, забирай семью и проваливай.
К Кораксу подбежала Пейри и влила в него свет. Тот с трудом встал, и они отправились к ожидавшей их шлюпке.
Ларс осознал, что большая часть
За штурвалом стоял Руд. Увидев поднимающегося Ларса, он радостно заулыбался.
— Круто ты их разогнал! — весело произнес он, а после небольшой паузы добавил мечтательным голосом. — Я и не думал, что ритреанки бывают такими красивыми…
Ларс удивленно посмотрел на друга, но не знал, что ответить. Его мысли были заняты тем, как он разместит эту толпу на острове. Придется покупать у орков шатры из шкур бизонов. А еще непонятно как разрешится конфликт между Вальдом и Кораксом и когда, наконец, он сможет отвезти закупленный небирулл в Ханань.
Остаток дня и ночь прошли спокойно, к вечеру следующего они должны были приплыть. Понимая, что отдохнуть получится нескоро, Ларс отправился в кубрик и мгновенно погрузился в сон. Ему приснилась прекрасная беловолосая девушка. Хрустальный голос произнес: «Ты помнишь меня Ларс? Шесть лет прошло. Скоро я буду ждать тебя в устье реки Фейра». — Ларс узнал её, эта была та девочка с Темного острова. «Я не приду, — ответил он. — Мне вполне хватает той силы, которой я обладаю». Красавица рассмеялась и покачала головой. «Твои люди остались без дома. А если ты и впрямь поверил, что эта светлая убила наместника, то хочу тебя разочаровать. Он остался жив». «Нет! — крикнул Ларс. — Этого не может быть!» Ларс проснулся в холодном поту. Секунду поразмышляв, встал и направился разыскивать Ариселлу.
Глава 27
Ларс обнаружил Ариселлу на палубе, беседующей с Медеей. Когда он к ним подошел, женщины тут же замолчали. Ларс поздоровался и спросил Ариселлу на мыслеречи: «Ты уверена, что действительно убила своего мужа?»
Девушка побледнела.
— Прости, Медея, кажется, нам с Ларсом надо поговорить.
Они отошли в сторону.
— Я воткнула клинок ему в сердце и убежала.
— Так значит, когда ты ушла, он был еще жив?
— Я не проверяла… Ариселла испуганно посмотрела на Ларса. — Ты думаешь, он выжил?
— Надо проверить — ответил Ларс и начал озираться в поисках чайки.
Ариселла стояла рядом и словно хотела что-то сказать, но не решалась
— Что? — спросил Ларс. — Говори уже, пожалуйста, а то ты меня отвлекаешь!
— Ты можешь долететь до дворца и не потерять контроль над птицей?
— Конечно!
— Ничего себе! А перенестись сознанием в другую птицу?
— Думаю да. Что ты хочешь?
— Ларс, я понимаю, что обязана тебе жизнью, и очень за это благодарна. Поэтому мне тяжело тебя просить, но всё же я попрошу. Во дворце остался мой орлан. Ты сможешь привести его сюда? Я очень боюсь, что отец Цебера выместит на нем свою ярость.
Ариселла смотрела на Ларса с такой мольбой, словно просила спасти не птицу, а ближайшего родственника.
— Ну, как я найду его во
— Птиц держат в западной башне. Орлан там только один.
Ларс на секунду задумался, а затем недобро улыбнулся.
— Хорошо, попробую привести твою птицу.
***
Цебер открыл глаза и обнаружил себя лежащим у распахнутого окна. Рядом сидел светлый маг и дремал. Наместник хотел было спросить — какого хора тот разоспался, но смог только захрипеть. И тут он увидел парящую в воздухе полупрозрачную Зель.
«Тише, мой император, ты пошел на поправку, но всё еще очень плох. Вовремя я позвала мага. Пара минут, и тебя бы не спасли».
«А где ритреанка?», — мысленно спросил он красавицу.
«Она пыталась сбежать и упала со скалы в воду. А большего я увидеть не смогла». Следить за светлыми крайне сложно для меня».
«Хорова девка, хоровы ритреанцы! Они все за это поплатиться!», — Цебера раздирала ярость. Но он едва мог шевелиться и лишь лихорадочно мотал головой и хрипел.
«Когда же ты сможешь со мной воссоединиться?»
«Осталось совсем немного. Но мне нужны силы для прорыва. Ты можешь казнить какого-нибудь светлого?»
«Хорошо, моё сокровище, как только поправлюсь, сразу поищу подходящую кандидатуру. Да у меня же в темницы сидит этот никчемный эльф! Что ты хочешь, чтоб я с ним сделал?»
«Эльф сбежал, как и все остальные пленники».
«Но как?! Этого просто не может быть!»
«Это сделал тот мальчишка, что собрал эскадру у орочьих берегов. Тебе надо казнить всех стражников. Они не справились со своей задачей — заговорщики сбежали. А еще Ритрея должна поплатиться за то, что подослала к тебе эту девицу! Она ведь наверняка не царевна! Разве царевны такими бывают? Прости, мой герой, не могу больше тут находиться. Постарайся заснуть, а я скоро вернусь».
Видение растаяло. Цебер снова кинул взгляд на спящего мага. «Вот скотина, — подумал наместник, — я умру, а он так и будет дрыхнуть. Может казнить его? Так и сделаю, только сначала попрошу прислать мне из столицы еще нескольких магов».
И тут в окно влетел огромный орлан, сел на подоконнике и уставился на наместника. Взгляд желтых птичьих глаз, казалось, пронзает его насквозь. Цеберу хотелось вскочить с ложа и бежать без оглядки, но он был бессилен пошевелиться. Орлан захлопал крыльями и яростно ринулся на него. Острые когти впились в грудь, раздирая плоть до костей, а клюв вонзился в глаз и вырвал его из глазницы. Цебер захрипел и попытался оттолкнуть птицу, но он был еще очень слаб. Дежуривший маг проснулся и пришел к нему на помощь. Он попытался схватить орлана, но тот рванул его когтями по рукам, вылетел в окно и скрылся в небе.
***
Ларс приземлился на фальшборт и отпустил сознание орлана.
— Гор! Птичка моя любимая! — воскликнула Ариселла, бросившись обнимать орлана.
Ларс сидел на палубе, сжав кулаки, и пытался справиться с обуревавшими его эмоциями, которые захлестывали с головой. Он не знал, что в них было больше — ярости от того, что Цеберу удалось спастись, или радости, что у него вновь появился шанс сполна насладиться местью. Он еще помучает эту тварь!
Ариселла прижала птицу к груди и плакала, нежно поглаживая перышки. Орлан, к великому изумлению Ларса, ничуть не возражал.