Маг из Виетты
Шрифт:
И глядя на растерянно изумлённый вид девушки, добавил:
– Вы тоже маг, только неинициированный. Если вас это заинтересовало, мы с вами об этом можем поговорить более подробно, но не здесь, естественно. Вы на работе. Как вас зовут, кстати? И когда заканчивается ваша смена?
– Вот вас обслужу, и я свободна. Я вообще-то уже хотела уходить, но меня Василий Иванович тормознул. Попросил вас обслужить.
Тут уместно, наконец, заметить, что все познания мага о России он почерпнул из одного источника. От одного русского парня двадцати пяти лет, рабочего, токаря, с незаконченным средним образованием, попавшим совершенно случайно на его родную Виетту
Правда, буквально пару дней назад, он впитал в себя память Никиты, но она еще не успела слиться с его памятью. Ему требовалось сознательное усилие, чтобы заглянуть в этот новый для него раздел памяти, порыться в поисках нужной информации. Из этой памяти он знал, что в стране произошли кардинальные перемены. Произошла не просто смена правителя или династии. Изменился сам государственный строй. Изменился даже язык. Появилось большое количество новых слов и идиом, которых он не понимал. О значении некоторых слов можно догадаться, как сейчас. Он понял, что означает слово “тормознул”. Виттор в очередной раз подумал, что без помощника ему здесь придётся трудно. Если бы у него было время, он потратил пару месяцев и вжился самостоятельно. Но времени у него не было.
Все эти мысли Виттор обдумывал на втором слое сознания. Вообще, Виттор мог использовать параллельно три слоя сознания, работающие независимо друг от друга. Правда, если на одном слое сознания шла интенсивная работа, то остальные два могли использоваться на десятую часть своих возможностей, не более. Впрочем, поддерживать непринуждённую светскую беседу этих возможностей вполне хватало.
– Вы не сказали, как вас зовут.
– Вообще-то нам запрещено знакомиться с клиентами. Но вы меня заинтриговали. Меня зовут Женя. А вас?
Виттор встал, оправил свой плащ, который и не подумал снимать, и представился:
– Виттор тер `ан` Легран, полный магистр бытовой магии, магистр боевой магии, мастер целитель. Прибыл к вам с другой планеты с дружеским визитом, как частное лицо, никого кроме себя не представляю.
Виттор выжидающе посмотрел на Женю. Та поняла, и тоже представилась более официально:
– Евгения Викторовна Адашева, официантка ресторана “Белый тополь”, 18 лет, незамужняя, круглая сирота.
Женя вскинула голову, и с вызовом посмотрела на мага. Неожиданно, как черт из табакерки, рядом образовался метрдотель, Василий Иванович.
– Что здесь происходит? – он вопросительно посмотрел на Виттора, затем повернулся к Жене, и требовательно спросил, - я задал вопрос.
Виттор понял, что нужно спасать Женю. Сначала он послал в направлении Василия Ивановича заклинание дружелюбия из раздела ментальной магии. Оно вызывало у человека, которому оно было предназначено, дружелюбное отношение к магу, желание услужить ему, сделать приятное. Одновременно с этим он громко кашлянул, привлекая внимание метрдотеля, и сказал:
– Уважаемый Василий Иванович. Дело в том, что я несколько огорчён отсутствием в вашем меню супа из креветок. Ваша официантка сказала мне, что он уже кончился, только что, буквально перед моим заказом.
Василий Иванович вопросительно взглянул на Женю.
– Мне повар сказал, чтобы я вычеркнула этот суп из меню.
Женя замолчала, глядя на Василия Ивановича с выражением готовности к любым приказам начальства. Василий Иванович, поняв, что скандала не будет, подобрел, и спросил мага:
– Вы уже сделали заказ?
– Я оставил его на усмотрение вашей официантки. Обед из трёх блюд плюс бутылку красного сухого вина. Я прошу принести лучшее из ваших запасов. Не сомневаюсь в том, что набор блюд будет соответствовать выбранному вину.
– Я лично прослежу, - сказал Василий Иванович, и удалился вместе с Женей.
Через 10 минут заказ был на столе. Пока Женя сервировала стол, опять появился метрдотель. На сей раз, он был не один. Его сопровождал официант, с бутылкой вина, обёрнутой в большую белую полотняную салфетку. Бутылка была покрыта плотной слежавшейся пылью.
– Французское Бордо, урожай 1975 года, - сказал Василий Иванович, - подаём только особо важным гостям. Но предупреждаю, что оно очень дорогое.
Виттор кивнул, и официант откупорил бутылку, чуть плеснул на донышко фужера, привычным круговым движением встряхнул его, и подал ему. Виттор взял, протянутый ему бокал, посмотрел на просвет, оценивая цвет вина, принюхался, глотнул, покатав содержимое на языке. Вино ему понравилось, и он удовлетворено кивнул, вернув фужер на стол. Официант долил в него до половины, поставил бутылку рядом, слегка поклонился и удалился вслед за Женей.
– Спасибо, Василий Иванович, я оценил ваше участие, - задержитесь на минуточку, я хочу шепнуть вам пару слов наедине. Вы понимаете, мне нетрудно заплатить вам хорошие чаевые за ваш труд, но вы мне понравились. Я имею в виду ваши профессиональные качества, конечно. Сексуальные пристрастия у меня традиционные. Но я хочу сделать вам подарок, в обмен на небольшую услугу с вашей стороны.
– Что за услуга? – спросил Василий Иванович.
– Браво, - воскликнул маг, - ещё раз браво вашему профессионализму. В первую очередь вы поинтересовались, какая услуга мне от вас понадобится, а не подарком, который я вам за эту услугу пообещал. Тем не менее, сначала я скажу вам о моем подарке, а потом об услуге. У вас проблемы с мочеиспусканием и женским полом, Василий Иванович. В моих силах вылечить вашу болезнь, и вы забудете об упомянутых мной проблемах. Взамен вы разрешите разделить мой обед с вашей работницей, Женей Адашевой. Разумеется, она должна быть не в рабочей одежде. Да, и здесь, на столе находится только мой обед, но нас сможет же кто-нибудь обслужить из вашего персонала? Как вы смотрите на это небольшое нарушение ваших правил? Кстати, этот стол стоит очень удачно, нас практически не видно из зала. Так я жду вашего ответа.
Когда маг сказал о болезни метрдотеля, тот не смог устоять на ногах и приземлился на рядом стоящий стул. Он растерянно смотрел на мага, и не мог понять, это шутка такая или что? Откуда ему известно о его болезни? Странный какой-то мужчина. Василий Иванович вдруг заметил, что он и одет в высшей степени странно. Плащ, под которым ничего не видно. Начинаешь всматриваться, и взгляд скользит в сторону. Лицо не запоминающееся. Отвернёшься, пытаешься вспомнить его, и ничего не вспоминается. Мистика какая-то. Василия Ивановича прошиб пот. Он достал платок, промокнул лоб, и подумал: