Маг на передержке
Шрифт:
— Потряхивает изнутри от слабости, но настроение хорошее. Спасибо неравнодушным жителям вашего мира.
— Потребляй на здоровье. У нас этой субстанции хватит, чтобы столкнуть Землю с орбиты.
— Если у вас заведется нечистый помыслами маг, колдун, и у него будет время обосноваться в вашем мире, она так развернется на дармовых харчах, его потом даже культ Двенадцати не одолеет. Опасная, однако, ситуация вырисовывается, несбалансированная. — Поразмышлял Арбадакс. — А нельзя по телефону посмотреть, нет ли еще в каком месте вашего
— Кира, поищи. — Попросил Антон подругу. — Кто предупрежден, тот вооружен.
Она несколько раз делала запрос в интернет, но ответы почти всегда были о потеплении климата в масштабах всей планеты.
— Ничего похожего на аномалии погоды, как в нашем городе, не замечено. По крайней мере, интернет об этом не знает. — Кира выключила телефон. — У тебя конкурентов нет.
— Так спокойнее. — Арбадакс закрыл глаза и привалился на плечо Трефолю. — Не будите, если не будет достойной причины. — Попросил он.
— Через пару часов будет остановка для справления нужды. — Предупредил Антон.
— Пару часов мне хватит, чтобы зарядиться.
Арбадакс и Кира уснули. Километры летели друг за другом. Лесостепь сменилась лесами, полями с сочной зеленой травой. Небо заволокло тучами и начал моросить мелкий грибной дождь. За фурами ехать стало еще тяжелее, а обгон так и вовсе превратился в русскую рулетку из-за непроглядной водяной взвеси, клубящейся за каждым большегрузом. Пришлось встроиться в колонну легковушек, плетущуюся за несколькими фурами, и ехать с их скоростью.
Кира проснулась первой, увидела дождь и решила, что непогода снова настигла мага.
— Это какая-то паранойя, видеть в каждом дожде магическую природу. — Усмехнулся Антон. — Мы заехали в природную зону, в которой дождь летом, обычное явление. Это нам с тобой повезло жить в таком месте, где все лето сушь и пекло.
— Интересно, почему Арбадакс выбрал наш город? Скучнее места нет на Земле.
— Я думаю, жители каждого небольшого горда в нашей стране, думают так же. Города, в которых ничего не происходит. Они как инкубаторы для больших мегаполисов, производят недовольных людей, стремящихся ради самореализации ехать в Москву или Питер. Вот родилась бы ты в Москве, и куда дальше? Обленилась бы, смузи по утрам, спортзал и поездка за границу один или два раза в год, стали бы для тебя смыслом жизни.
— А что в этом такого? Я хотела бы такой стабильности.
— Это не стабильность. Стабильность — это непрекращающееся желание развиваться, потому что в жизни есть всего два состояния, движение вперед и падение вниз. Нет никакой стабильности в том, чтобы удовлетвориться имеющимся. И я не про деньги и все, что можно на них купить. Я про... чёрт, чуть не въехал. — Антон резко затормозил, остановившись в нескольких сантиметрах от бампера впереди идущей машины. — Что опять случилось?
Он включил аварийку, чтобы двигающиеся следом машины не повторили его ошибку и заметили
— Пойду, узнаю, в чем причина. — Антон открыл дверь.
— Там стадо коров перегоняют. — Произнес Арбадакс. — Я проверил.
— Серьезно? Это нормально? Федеральная трасса, а они через нее коров гоняют. — Возмутился Антон.
— В самом деле, крестьянский беспредел. Когда уже начнут строить надземные переходы для коров? — Иронично пошутила Кира. — Они еще и лепешки на дороге разбросают, а мы в них колесами влезем.
— Свежие коровьи лепешки пахнут парным молоком. — Заметил триединый маг. — Я очень люблю парное молоко. В нем много правильной энергии.
— А к чему было это сравнение? — Не понял Антон.
— Взаимосвязанные воспоминания. — Арбадакс вздохнул. — Из далекого детства.
Антон не стал лезть магу в душу с расспросами. У него вообще сформировался профессиональный этикет, расспрашивать только тех, кого велено по долгу службы. Друзья, знакомые должны говорить ровно столько, сколько посчитают нужным. Однако, по чувствам, вложенным магом в последнюю фразу, он ощутил, как ему важны те воспоминания и понял, что за внешней безразличностью и даже грубостью прячется мягкая душа.
Колонна начала движение. Около тысячи «буренок» обмахиваясь хвостами и непрерывно жуя, бросали на машины ленивые взгляды.
— Надо будет молочка купить. — Решил Антон. — Со свежим батоном.
— Смотри, а то сам с такой диетой скоро станешь батоном. — Кира ущипнула его за бочок.
— Батон Антон, звучит великолепно. — Рассмеялся бывший полицейский. — А ты будешь Кира — центнер жира.
Подруга направила в лицо Антона указательный пальчик с длинным маникюром.
— Еще слово и ты будешь Антон — одноглазый батон.
Триединый маг неожиданно рассмеялся за их спиной.
— Простите, — спохватился он, — у вас замечательно получается безобидно поддевать друг друга. Мне не часто доводилось видеть, когда люди проявляют симпатию через шуточную брань. Признаться, я вообще такого не видел никогда. Я думал, что вы сцепитесь между собой, как две собаки, не поделившие кость.
— Какие собаки? — Грозно спросил Антон. — Ты кого сейчас собаками назвал?
— А, хм, простите... — Арбадакас смутился, и чуть было не начал шевелить пальцами, чтобы стереть инцидент из памяти.
Теперь уже рассмеялся Антон.
— А, поверил, поверил. Все нормально, ваше могущество, Кира зовет меня Тошкой, а это собачья кличка. А я зову ее Кирхой, это вообще немецкая церковь, к которой она не имеет никакого отношения. У тебя, наверняка, отсутствует представление о взаимоотношениях внутри пары, поэтому ты не сразу понял всю суть наших заигрываний. Но на будущее предупрежу, ты не должен называть меня Тошкой, это привилегия принадлежит только моей девушке.
— Сложно для понимания. То есть вы не против считать себя собакой, но вот клички произносить вслух не стоит?