Маг Стихий
Шрифт:
В своём превосходстве и доминантном положении она не сомневалась. Но даже будучи уверенной в том, что она самое сильное существо на всей планете и в схватке один на один её победить невозможно, Перенелла не поддалась своим чувствам и желанию как можно быстрее сомкнуть свои клыки на шее Магнуса Нидхёгга.
Сперва была проведена разведка и лишь в самом конце, когда она уже решила, что пора бы уже прекращать эту игру в кошки-мышки и самой поучаствовать в охоте, ведь ничего кроме живучести и высоких физических показателей Магнусом продемонстрировано не было, он смог её удивить и даже немножечко
Мгновенная смерть сорока высших, связь с коими, дабы иметь возможность видеть их глазами, она посредством кровных уз поддерживала, ударило по ней не слабым откатом. А когда она справилась с дезориентацией, то увидела перед собой не жертву, а хищника, который каким-то образом смог преодолеть немалое расстояние ранее из разделяющее и оказать перед ней! Взгляд жёлтых глаз с вытянутым зрачком пробил скорлупу её надменности, заставив по-настоящему содрогнуться от ужаса. И обуреваемая страхом она, поддавшись инстинктам и желанию выжить, потянула на себя всю доступную силу из близлежащих источников, коими оказались высшие вампиры из её личной гвардия.
Мощь, которую она на недолгий срок таким образом обрела, пьянила и вселяла в неё уверенность, что с Магнусом она теперь точно сможет справиться.
Время будто бы остановилось, когда она устремилась на встречу отлетевшему противнику для того, чтобы нанести сокрушающий удар. Первым же попадание устрашающего вида лапой по телу Магнусу, она лишило его обеих ног, вторым ударом правой руки, а третьим левой.
Всего за какое-то мгновение она лишила своего противника дееспособности, но жизнь всё ещё теплилась в окровавленном куске регенерирующее плоти, в котором с трудом угадывалось тело Магнуса. И глядя на сломленного и жалкого волшебника, душу древнего чудовища наполняло чувство удовлетворения.
«Вот он момент кульминации моего триумфа!»
Петронелла уже смогла оценить вкус крови Лорда Нидхёгг и он привел её в восторг. Ничего вкуснее и сладостные ей доселе пробовать не приходилось! И нет ничего удивительного в том, что она поддавшись естеству своей вампирской природы, подняв с пола тело Магнуса, отправило его к себе в пасть.
Вот только ничем хорошим это для неё не закончилось.
Вместо амброзии в её глотку потекла Тьма, которая начала разъедать пищевод и внутренности, а вместе с тканями растворять саму душу патриарха.
Сознание из Петронеллы выбило мгновенно и она уже не могла отслеживать происходящего вокруг.
Со стороны же картина выглядела очень завораживающе и одновременно пугающе.
Миазмы тьмы исторгающиеся из пасти Петронеллы и внутри которых скрывалось тело Магнуса их продуцирующих, пронизывали плоть конвульсионно дёргающегося монстра, пожирая патриарха и всё, до чего могли дотянуться. Куда там голоду вампиров до истинной, всеобъемлющей Пустоты, желающей поглотить и сожрать всё сущее?
Магнус же в это время восстанавливал свои утраченные конечности.
Пустоте были чужды такие эфемерные понятия, как добро и зло, дозволенное и аморальное, она находилась вне человеческих ценностей и констант. И сейчас, оказавшись в материальном, тварном мире, истинная Тьма руководствовалась и действовала в соответствии с заложенными в неё самим Творцом нормативами и алгоритмами. И они были предельно просты.
В общем, когда Первозданная Тьма дорвалась до Патриарха, она незамедлительно принялась приводить того к идеальному с её точки зрения состоянию, то бишь к небытию — к Великому Ничто, но когда от сущности Перенеллы уже практически ничего не осталось, она перекинулась на связующие нити, которые тянулись от остатков души патриарха к её птенцам. Тьму не обмануть и от неё не скрыться. Для неё гнездо тварей, где каждая его отдельная особь была связанна демоническими узами, представляло собой единый организм, что в итоге стало причиной мгновенного исчезновения из реальности вначале всех высших вампиров, а затем уже остальных низших, которые также были связаны со своими прародителями посредством кровных уз. Для Пустоты не существовало расстояний и прочих физических констант, и ухватившись за что-то, она уже не выпускала это из своих «лап». И только тогда, когда в конкретно данном мироздание, а также связанных с ним доменах и пространственных лакунах закончились вампиры из окончательно переставшего существовать гнезда Перенеллы, Пустота покинула реальность, при этом никак не навредив своему проводнику. Печать и благословение Древнего Владыки оспорить и отменить мог лишь Творец, и пока этого не случилось, Лорд Нидхёгг являлся для Пустоты неприкосновенной персоной.
1 сентября 1991 года. Домен Нидхёгг
— Пап, ну пожалуйста!!! Можно мы с Тоф тоже отправимся с Вами провожать Гарри?
— С этим вопросом Вам к маме, — Как истинный мужик, переадресовал проблему шибутных малышек своей жёнушке, за что в ответ получил тяжёлый и укоризненный взгляд от Мионы идущей через сад к беседке, в которой меня осаждали наши дочки.
— Нет, юные леди. Даже не заикайтесь об этом. И Вы разве забыли, что всё ещё наказаны?
Грозным тоном в зародыше удавила желание мелких бесенят проводить своего обожаемого Гарри Певерелла, который сегодня отправляется в Хогвартс, но не в качестве ученика, а как новый профессор ЗОТИ.
Моя ученица, Гермиона, в девичестве Грейнджер, всё-таки стала моей супругой и основная заслуга в этом принадлежала Нимфадоре.
Дора всячески способствовала тому, чтобы Гермиона лишь меня рассматривала в качестве своего любовного интереса и когда ей это удалось, она провела беседу с Мионой, в которой дала своё благословение и добро на мою активную осаду.
— Гарри с тобой ещё не говорил по поводу наших девочек?
Вернула меня в реальность старшая жена, что сидела подле меня и с лукавым прищуром потягивала лимонад.
— Ой… Только не нужно строить из себя непрошибаемого остолопа. Это только Миона может быть всё ещё верит, что в делах сердечных ты дуб дубом.
Пришлось прекращать изображать непонимание и отвечать.
— Нет, не говорил. Хотя хотел.
— Эх… И долго он ещё будет телепаться?
Возвела к небу свои очи Дора, чтобы затем с улыбкой глянуть в удаляющиеся спины понуривших головки Тоф и Азулы, которые с видом идущих на плаху следовали за своей матушкой. Девочек ждал урок светского этикета, который малышки терпеть не могли.